Публикация

1 декабря в Украине завершилось грандиозное масштабное исследование – Второй Национальный рейтинг влиятельности «Элита Украины»-2021, проведенный Международным экспертным клубом и рейтинговым агентством ElitExpert. Его итогом стали 24 рейтинга влиятельных лиц из каждого региона страны, и общенациональная сотня ключевых фигур государства.

Донецкая область, несмотря на продолжающуюся войну, по-прежнему занимает первое место в стране по объёмам промышленного производства. Именно тут расположены крупнейшие в стране предприятия и заводы, поэтому неудивительно, что значительную часть мест в ТОП-20 дончан заняли крупные бизнесмены региона, зачастую одновременно являющиеся и крупнейшими бизнесменами целой страны. Еще одна особенность данного региона в том, что практически весь местный истеблишмент прямо или опосредованно связан с самым богатым человеком Украины Ринатом Ахметовым.

Именно ему эксперты рейтинга безоговорчно отдали первое место. Владелец «Метинвест Холдинг», «ДТЭК», «Укртелекома», оператора мобильной связи Life, президент ФК «Шахтер» и т.д, и т.п. – всё это о нём. И пусть сейчас между олигархом и президентом Владимиром Зеленским пробежала черная кошка, влияние Ахметова в регионе ничуть не ослабло и вряд ли ослабнет в дальнейшем. Как говорится, президенты Украины приходят и уходят, гремят революции, а Ринат Ахметов остается таким же влиятельным, каким он был еще двадцать лет назад, во времена Леонида Кучмы.

На втором месте рейтинга расположился младший бизнес-партнер Рината Ахметова, Вадим Новинский – экс-россиянин, глава финансово-промышленной группы «Смарт-Холдинг» и владелец блокирующего пакета металлургического холдинга «Метинвест». Новинский, которого в прессе часто именуют «православным олигархом», пользуется широкой поддержкой на Донбассе и в очередной раз доказал это, с легкостью разгромив всех оппонентов на парламентских выборах 2019 года. 

Третье место у Вадима Бойченко - мэра Мариуполя. Коренной мариуполец, Бойченко 20 лет проработал на металлургических предприятиях Рината Ахметова. В 2015 году, когда его практически никто не знал, Бойченко выдвинул свою кандидатуру на пост мэра Мариуполя и неожиданно набрал 72,8% голосов. За последующие шесть лет его популярность практически не снизилась — его переизбрали на новый мэрский почти с таким же результатом, как и в первый раз.

На четвертой строке рейтинга самых влиятельных находится Павел Кириленко, председатель Донецкой областной военно-гражданской администрации. Он остается «верным солдатом» президента Владимира Зеленского, проводя в жизнь все спущенные сверху инициативы вертикали. При этом ему по-прежнему приходится оправдываться за собственную семью – и его родители, и его родной брат до сих пор живут на оккупированных территориях, причем брат сознательно перешел на сторону противника и занимает должность в т.н. «Министерстве госбезопасности ДНР».

Пятое место у Сергея Таруты - совладельца корпорации «ИСД», президента ФК «Металлург» (Донецк), экс-губернатора Донецкой области и еще одного партнера Рината Ахметова. Тарута является постоянным участником списков богатых жителей Украины, что позволяет ему напрямую влиять на родной край, хотя следует признать, что в последние годы его влияние несколько ослабло.

Шестое место в ТОП-20 - у генерального директора металлургического комбината «Азовсталь» группы «Метинвест» Энвера Цкитишвили. Он возглавляет главное градообразующее предприятие крупнейшего города подконтрольной части Донбасса Мариуполя, благодаря чему у дончан есть возможность платить заработную плату бюджетникам и в условиях пандемии обеспечивать больницы региона всем необходимым. Кроме того, «Метинвест» - один из крупнейших инвесторов в экономику Украины.

На седьмом месте расположился Борис Колесников - бывший вице-премьер Украины, владелец кондитерской фабрики "Конти" и "АПК Инвест" и президент хоккейного клуба "Донбасс". После краха Партии регионов он отошел от политики и в последнее время активизировал свою деятельность в Донецкой области, реализуя там множество проектов, в том числе по развитию молодежи и спорта.

Восьмое место у Виталия Хомутынника – бывшего «топового «регионала», владельца многопрофильного инвестиционного холдинга «Каскад». Он - собственник радиостанции «Любимое радио», страховой компании «Брокбизнес» и опосредованный владелец журнала «Фокус». Он долгие годы пользуется влиянием в родном регионе, при этом успешный бизнесмен за 17 лет пребывания в парламенте создал свою "империю" и там. Любопытно, что по своей жене он является шурином шоумена и с недавних пор политика Сергея Притулы, поэтому многие подозревают, что он может каким-то образом включиться и в политический проект своего родственника.

На девятом месте находится Герой Украины Тарас Шевченко, гендиректор «Мариупольского металлургического комбината имени Ильича». Влияние этого крупнейшего промышленного предприятия Приазовья и Донецкой области на жизнь дончан трудно переоценить, поэтому полный тезка Кобзаря из года в год входит в списки наиболее авторитетных людей региона.

Десятая строчка рейтинга у Игоря Барского - директора Мариупольского морского торгового порта – крупнейшего порта Украины на Азовском море.

Во второй половине рейтинга участники расположились следующим образом. На 11 месте находится Юрий Хотлубей - экс-мэр Мариуполя, ныне депутат Мариупольского горсовета, на 12-м: Александр Павлюк – командующий Операцией Объединенных сил/АТО - генерал-лейтенант ВСУ.

Тринадцатая строчка в списке влиятельных у Владимира Петриченко – руководителяГлавного управления СБУ в Донецкой и Луганской областях.

Четырнадцатое место занял Александр Гончаренко, городской голова Краматорска, административного центра Донецкой области.

На 15-й строке рейтинга - народный депутат Украины 9-го созыва Сергей Магера, на 16-й Павел Угровецкий – руководитель Донецкой областной прокуратуры.

Семнадцатое место у народного депутата Владимира Мороза, донедавна – руководителя Марьинской военно-гражданской администрации.

Восемнадцатое место у Дмитрия Лубинца - председателя Комитета Верховной Рады Украины по правам человека, деоккупации и реинтеграции временно оккупированных территорий.

Замыкают рейтинг влиятельности Андрей Аксёнов – народный депутат, экс-мэр города Доброполье, и мэр Славянска Вадим Лях, расположившиеся соответственно на 19 и 20 местах.

1 декабря в Украине завершилось масштабное исследование – Второй Национальный рейтинг влиятельности «Элита Украины». Его итогом стали 24 рейтинга влиятельных лиц из каждого региона и общенациональная сотня ключевых фигур государства.

Рейтинг наиболее влиятельных людей в Одесской области 2021 года вышел сбалансированным и прагматичным. Двадцать человек в списке представляют местное самоуправление, треть — бизнесмены, девять — представители судебной власти, и восемь народных депутатов. Место в рейтинге нашлось не всем – а лишь крупнейшим предпринимателям, вносящим немалый вклад в экономику страны, прославленным спортсменам; политикам топ-уровня и духовным лидерам региона; защитникам страны и талантливым деятелям культуры.

Условно участников Одесского рейтинга можно разделить на три части. Первая двадцатка – это «тяжеловесы», известные всем и вся, активно влияющие на ситуацию в регионе в целом. Места с 20 по 50-е заняли самостоятельные фигуры, способные воздействовать на ситуацию в Одессе и области. В нижнюю половину списка попали лица, влиятельные в сферах своей профессиональной деятельности, сильные топ-менеджеры.

Первое место эксперты Национального рейтинга влиятельности отдали бизнесмену и меценату, главе корпорации KADORR Group и самому крупному инвестору на юге Украины Аднану Кивану. Его позиции в Одессе незыблемы и прочны, несмотря на многолетнюю войну с одесским городским головой Геннадием Трухановым. Из года в год Киван входит в рейтинг богатейших украинцев, а в последнее время начал ударное наступление на строительный рынок столицы. Ни кризисные движения в экономике, ни мировая короновирусная пандемия, ни политические войны не мешают Кивану стабильно строить и сдавать все объекты в срок. Его компании предоставляют десятки тысяч рабочих мест для украинцев, а еще больше людей проживают в домах, построенных бизнесменом.

Вторую строку рейтинга самых влиятельных одесситов делят сразу два человека, бизнес-партнеры Борис Кауфман и Александр Грановский. За глаза их называют «бенефициарами одесской мэрии», это подразумевает, что реальная власть в городе принадлежит вовсе не городскому голове. Кроме политических рычагов, партнерам принадлежит множество самых разнообразных активов в Одессе и по всей стране — начиная от табачного холдинга «Тедис» и заканчивая Международным одесским аэропортом, благодаря чему империя бизнесменов является одним из крупнейших украинских налогоплательщиков.

На третьем месте — городской голова Одессы Геннадий Труханов. Слухи о его скорой отставке в сочетании с ворохом уголовных дел преследуют одесского градоначальника чуть ли не с первых дней его мэрства. Однако из года в год, когда казалось бы, вот-вот произойдет неминуемое, Труханову удается восставать из пепла, как птице Феникс, и продолжать рулить твердой рукой. Едва отбившись в прошлом году от обвинений в афере с покупкой здания завода «Краян», мэр недолго наслаждался спокойной жизнью — в нынешнем году Генпрокуратура и НАБУ обвинили его в создании ОПГ, раскрадывающей одесские земли, а ключевые игроки его команды стали кандидатами на посадку в СИЗО. Однако сам Труханов сумел в последний момент избежать решетки, заручившись внезапной «дружбой» бизнес-партнера Рината Ахметова, олигарха Вадима Новинского, который внес за подозреваемого залог, превышающий миллион долларов.

Четвертое место у патриарха одесской политики Сергея Гриневецкого, в конце 2020 года вновь вернувшегося на знакомую ему должность руководителя Одесской области. Впрочем, за прошедшие с его прошлой каденции 15 лет, ситуация в стране коренным образом изменилась. Если тогда, по сути, он был полноправным хозяином региона, местным феодалом, то сейчас является обычным винтиком в президентской вертикали. Поэтому в данном случае столь высокое место — результат не столько фамилии, сколько должности.

Пятое место у очень влиятельного и при этом крайне непубличного человека — начальника одесского управления СБУ Виктора Доровского. Он является сыном крупного харьковского бизнесмена, и по слухам, в первую очередь, именно поддержка, оказанная его отцом будущему главе государства во время предвыборной кампании, позволила занять такой высокий пост, на котором Доровский с каждым днем все уверенней укрепляется. Добавим, что молодой глава региональной СБУ располагает внушительным автопарком — в его декларации зафиксированы три дорогих иномарки: BMW Х6, 2015 г. в. ,BMW X5, 2008 г. в., а его жена — собственница Mercedes-Benz G, 2017 г. в.

Шестое место занял представитель «Слуги народа» Григорий Диденко. До своего назначения на должность руководителя Одесского областного совета он занимался предпринимательской деятельностью в агросекторе, владел несколькими компаниями и практически не был известен. Однако в конце минувшего года, в результате жаркой подковерной борьбы, с драками в сессионном зале, поломанными стульями и выбитыми дверями, депутаты все же пришли к консенсусу и избрали Диденко руководителем местного парламента. Говорят. что не последнюю роль в ярком взлете его карьеры сыграла супруга чиновника, депутат Верховной Рады от правящей партии «Слуга народа» Юлия Диденко.
Как бы там ни было, но за прошедшие 11 месяцев Диденко оброс политическим «жирком» и влиянием в регионе, при этом пока не отметившись ни в одном крупном скандале.

Седьмое место делят два брата — Егор Гребенников и Андрей Ставницер, владельцы компании «Трансинвестсервис» («ТИС»), по сути — крупнейшего частного порта в Украине с полной соответствующей инфраструктурой, включая собственную железнодорожную станцию.
Интересы братьев разносторонни, в чем их главное отличие от многих крупных бизнесменов: они активно включились в общественную жизнь Одессы и региона, являются известными меценатами, курируют социальные проекты и при этом, принципиально не идут в политику. Андрей Ставницер во время пандемии коронавируса занимается помощью медучреждениям региона и специализированным благотворительным фондам, покупает медоборудование, и в самое тяжелое время был руководителем Штаба антиковидной борьбы в регионе. Его брат Егор Гребенников в этом году выкупил права аренды на Зеленый театр в Одессе: популярную творческую площадку и одно из любимых мест отдыха одесской молодежи. Теперь «золотая территория» в центре города по меньшей мере на тридцать лет защищена от застройки многоэтажными комплексами, как неоднократно планировалось ранее.
Братья пользуются авторитетом как среди крупного бизнеса, так и среди молодых одесситов, которые видят в них бизнесменов «новой генерации», близкой к чаяниям обычных людей.

Восьмое место в рейтинге самых влиятельных у Агафангела (Саввина), Митрополита Одесского и Измаильского Украинской Православной Церкви. В отличие от центральной и западной Украины, массового перехода верующих и парафий из УПЦ (МП) в новосозданную Православную церковь Украины в Одесской области так и не произошло, поэтому и сейчас, спустя три года, можно констатировать, что именно Митрополит Агафангел, как и прежде, определяет духовную жизнь региона.

На девятой строке рейтинга — Наталья Богацкая, председатель Юго-западного апелляционного хозяйственного суда. Хозяйственный суд рассматривает множество резонансных дел, затрагивающих интересы многих влиятельных лиц, поэтому степень авторитета Богацкой из года в год только растет. Кроме того, она возглавляет Ассоциацию судей хозяйственных судов, объединяющую сотни судей со всех уголков страны.

Десятое место занял Почетный гражданин Одесской области, «газовый король» Игорь Учитель. Распределение газа в стране является монополией, и в каждом конкретном регионе управлять сетями может только одна компания. В Одесском регионе такую компанию-монополиста «Одессагаз» возглавляет Игорь Учитель. Такой актив — очень весомая инвестиция, потому что, какова бы ни была власть в стране, газ людям будет нужен всегда.

На 11 месте — Вадим Мороховский, председатель правления банка «Восток», глава фракции «Слуга народа» в Одесском городском совете. Весомый в политике и бизнесе, банкир также основал в городе Музей современного искусства и поддерживает молодых шахматистов, являясь президентом Одесской областной шахматной федерации.

Двенадцатое место у крупного одесского бизнесмена Владимира Галантерника. За последний год позиции человека, которого еще недавно называли «теневым» хозяином Одессы, серьезно пошатнулись. Во-первых, от него дистанцировалось руководство города, найдя себя новых покровителей, а во-вторых, за Галантерника серьезно взялись украинские правоохранительные органы. Он объявлен в розыск на территории Украины, но, даже проживая в Лондоне и не имея официальной возможности ступить на одесскую землю, бизнесмен остается влиятельнейшим в решении ключевых экономических и политических вопросов региона.

Тринадцатую строчку рейтинга занял Главный раввин Одессы и Юга Украины, глава Одесской иудейской религиозной общины «ШомрейШабос» и Одесского общества еврейской культуры Авраам Вольф — не последний человек в городе, в котором исторически проживало много евреев. Сегодня большинство серьезных споров весомых людей Одессы разрешаются, как по-волшебству, именно в его кабинете.

14 и 15 места занимают прокурор Одесской области Сергей Костенко и генерал полиции, начальник одесского управления Николай Семенишин. Оба они назначены недавно, и их высокие места в ТОП-20 пока также связаны не с заслугами и качествами, которые они попросту не успели проявить за такой короткий срок, а с ключевыми должностями, которые они занимают.

Шестнадцатое место у директора одесского филиала «Инфоксводоканала» Игоря Лысенко, компании-монополиста, которая обеспечивает водоснабжением как город-миллионник, так и его пригороды. Остро нуждаются в воде не только обычные жители, но и многочисленные бизнесы и производства. Этим и объясняется такое высокое место в рейтинге у главы водообеспечивающей структуры. Как поется в старом советском фильме: «Потому что без воды: и не туды, и не сюды».

На семнадцатой строке рейтинга — старожил одесской (и киевской) политики, первый вице-мэр Михаил Кучук. В прошлогоднем рейтинге он отсутствовал вовсе, так как он отсутствовал и на политическом небосклоне Одессы. Однако, став в ноябре 2020 года первым заместителем Геннадия Труханова, Михаил Ильич, курирующий процессы строительства в городе, очень быстро вернул свою былую славу и власть.

Восемнадцатое место у Константина Ткача, влиятельного бизнесмена, обеспечивающего питанием одесские (и не только одесские) школы и детсады. Кроме того, в активе Ткача мощнейшая структура — знакомая любому одесситу компания «Герц».

На 19 строке рейтинга — Руслан Киван. Генеральный директор компании «Kadorr Group». Киван-младший — правая рука своего отца Аднана Кивана и полноправный партнер в экспансии семейного бизнеса в другие регионы Украины. Руслан Киван ответственен сегодня за развитие и расширение семейных медиа-активов – «УСИ», «7 канал», «Kyiv Post» — это уже не просто отдельно взятые проекты, а фундамент для строительства новой современной медиа-империи.

Замыкает первую двадцатку рейтинга самых влиятельных одесситов Андрей Иванов — владелец холдинга «Трансшип групп». Значение «Трансшип групп» для морской отрасли трудно переоценить — это группа из трех десятков компаний по всему земному шару, а также крупнейший оператор рейдовой перевалки в Азово-Черноморском регионе. По утверждению самого Иванова, холдинг за год обрабатывает больше, чем все его конкуренты, вместе взятые. Кроме того, «Трансшип» строит и ремонтирует высокотехнологичные суда под ключ: как для себя, так и на экспорт.

21 место в рейтинге — у Дмитрия Титора, директора Территориального управления Государственного бюро расследований, 22-е — у председателя Пятого апелляционного административного суда Александра Джабурии. 23 место занял Генеральный директор ОАО «Одескабель», Почетный гражданин Одесской области, лауреат Государственной премии Украины Дмитрий Иоргачев.

На 24 строке рейтинга оказался нардеп и бывший глава Одесской ОГА Николай Скорик, 25 место занимает старожил одесской госслужбы, ныне — заместитель главы Одесской области Олег Муратов.

На 26-ю строчку списка самых влиятельных людей Одесского региона попал нардеп и экс-глава областного совета Алексей Гончаренко. На 27 месте — председатель Апелляционного суда Одесской области Григорий Колесников.

28 место у ближайшего сподвижника одесского мэра, управделами исполкома Олега Брындака, 29-е — у бывшего руководителя областного совета. а ныне народного депутата Анатолия Урбанского. Замыкает первую тридцатку волонтер и основатель Благотворительного Фонда «Корпорация монстров» Катерина Ножевникова, спасшая множество жизней.

С полным списком самых влиятельных лиц Одесского региона можно ознакомиться на сайте Национальной рейтинговой платформы

В Украине завершилось грандиозное масштабное исследование, не имеющее аналогов в стране – Второй Национальный рейтинг влиятельности «Элита Украины». Его итогом стали 24 рейтинга влиятельных лиц из каждого региона страны, и общенациональная сотня ключевых фигур государства.

Этот проект, учрежденный Международным экспертным клубом и рейтинговым агентством «ElitExpert», в сентябре 2020 года был внесён в Национальный Реестр рекордов Украины, как самый масштабный рейтинг за всю историю независимости нашего государства.

На протяжении нескольких месяцев экспертная группа профессионалов в области политологии, социологии, экономики, юриспруденции и медиа досконально изучала региональную и национальную элиту Украины. Итогом этого стал 25 рейтингов самых влиятельных украинцев во всех частях страны.

Руководитель Оргкомитета рейтинга и председатель правления Международного экспертного клуба Елена Овчинникова отмечает, что критерии влиятельности кандидатов, которыми руководствовались эксперты в этом году, были такими: финансы, связи, активность и широта сфер влияния.

Впрочем, некоторые люди могут влиять на украинское общество без должностей и связей, и они также представлены в рейтинге: это деятели культуры, спорта, медиарынка, ученые, духовные лидеры.

В этом году в рейтинге оказалось меньше людей творческих профессий, зато больше силовиков, топ-чиновников и представителей судебной власти: тех, кто реально контролирует основные ресурсы власти и собственности, принимая ключевые решения в стране.

С полным списком ТОП-100 самых влиятельных людей страны и рейтингами региональных «топов» можно ознакомиться на официальном сайте Национальной рейтинговой платформы.

23 ноября в Киеве были представлены результаты масштабного социологического исследования жизненных приоритетов молодежи 14- 18 лет, проведенного Социологическим информационно-исследовательским центром “Пульс” в партнерстве с Международным  экспертным  клубом. Опрос проводился в апреле 2021 года по всей территории Украины, кроме АР Крым и ОРДЛО.

 «Целью нашего исследования было выявление того, чем живут молодые украинцы, чего они желают, на каком языке общаются, каковы их жизненные ценности и приоритеты. Ведь именно молодежь определяет изначальный базовый вектор развития любой страны», - рассказала глава  правления Международного экспертного клуба Елена Овчинникова.   В частности, выяснилось, что основным источником информации о политических событиях в Украине и мире для 38% опрошенных являются блоги, социальные сети и форумы. Почти треть  молодых украинцев вообще не интересуются политическими событиями в Украине и мире. 

Большинству  (82%) опрошенных известно о событиях, которые произошли в Украине в конце 2013 - начале 2014 годов.  При этом, почти треть (29%) опрошенных в Южном регионе указали, что ничего не знают об этом событии (для сравнения в Западном регионе таких вдвое меньше - 15%.) Менее информированы о событиях на Майдане 2013-2014 годов жители сел по сравнению с жителями городов, что скорее всего объясняется тем, что городские жители в большей степени вовлечены в обсуждение этих событий, чем сельские. В связи с тем, что большинство опрошенных - школьники и учебная программа у всех одинаковая, такая тенденция свидетельствует  о дистанцировании молодых людей Юга Украины от официальных нарративов,  так и о том, что в отличие от сверстников из Западной Украины, их это событие волнует в меньшей степени.

Так же, как отметил эксперт проекта, доктор исторических наук, профессор  Александр Пригарин, отчетливо прослеживается проявления ксенофобии среди молодежи. Ухудшилось отношение к полякам, русским, грузинам, белорусам, евреям. Максимальный уровень ксенофобии наблюдается по отношению к румынам, туркам и арабам. С другой стороны, отношение к американцам – стало более толерантным,  они постепенно занимают ту нишу, что ранее занимали русские. 

Согласно данным опроса, 42% молодых людей в семье (с родителями и родственниками) общаются на украинском языке (причем на Западе таких 94%, в Центре 46%, на Юге - 4%, на Востоке - 2%) , 37% и на русском и на украинском (на Юге - 61%, на Востоке - 55%, в Центре - 40%, на Западе - 5%) и на русском - 20% (на Востоке - 42%, на Юге - 33%, в Центре - 13%, и на Западе - 0%). Аналогичная картина вырисовывается и в случае общения с одноклассниками и друзьями.

Основным приоритетом в жизни современной украинской  молодежи является желание “иметь работу, позволяющую реализовать и проявить свои способности”. На это указали 62% респондентов. 56% молодых желает иметь хороших друзей, 51% - крепкую и дружную семью.

Что касается миграционных настроений, то чуть больше половины (55%)   опрошенных молодых людей думают о том, чтобы уехать из того населенного пункта, в котором они живут, 29% -  не хотели бы,  и 16%  - затруднились ответить.  Среди тех молодых людей, которые надумали уехать из своего населенного пункта,  22%  собираются уехать в другой населенный пункт в Украине. Треть (31%) ориентированы на страны Восточной Европы (Польша - 16%, Чехия - 11%, Венгрия - 4%), 10% указали другие страны и 28% -  США.

Казахстан, как известно, является региональным (а может, уже и мировым) лидером по объему привлеченных иностранных инвестиций (свыше 300 млрд. за 30 лет).

Каждый год и почти каждый месяц руководство страны говорит о повышении инвестиционной привлекательности страны в целом, отраслей и регионов в частности, и ставит задачи по дальнейшему наращиванию инвестиций.

Создаются специализированные органы, советы, комиссии, штабы и национальные компании по работе с инвесторами и улучшению инвестиционного климата.

Околоправительственные структуры и иностранные консультанты за немалые бюджеты регулярно изучают инвестиционный потенциал страны и определяют отрасли, куда нужно инвестиции направлять.

Это мы проходим уже много лет.

Создавались Национальное агентство по иностранным инвестициям, Комитет по использованию иностранного капитала, Государственный комитет по инвестициям, Агентство по инвестициям, Комитет по инвестициям и тому подобные структуры.

Но вот почему-то в течение практически всего периода инвестиционного бума ни разу не был создан орган (департамент, управление, хотя бы отдел) по мониторингу инвестиционных проектов, хотя такие инициативы во все возможные инстанции неоднократно направлялись. В свое время прошло разбирательство по кредитным линиям, гарантированным правительством в 90-е, но разбирательство медийное. Особых правовых последствий не было. По ряду других крупных инвестиционных проектов периодически проходят судебные разбирательства, возникают громкие уголовные дела, информационные войны, но системный мониторинг все равно не востребован. Государство привлекает инвестиции, но куда они идут, какой дают эффект (если дают, конечно) особо никто не изучает.

Насколько можно судить, в статистику привлеченных инвестиций записываются, прежде всего, кредитные линии и продажа активов иностранным компаниям.

Эффективность внешних займов можно оценить по такому простому показателю как размер государственного долга. На сегодняшний день внешние долги правительства составляют 17,5 млрд. долларов США. Еще 1,7 млрд. долларов — это гарантированный государством внешний долг. Какова эффективность таких кредитов можно спросить, допустим, в столичном ЛРТ. Безусловно, есть работающие и даже эффективные проекты, совместные предприятия и т.д. В тоже время, как известно, львиная доля инвесторов приходится на нефтегазовый сектор.

Что касается продажи активов иностранным резидентам, то, как многие уже прекрасно знают, речь идет не в последнюю очередь о выведенных в оффшоры доходах от экспорта сырья, которые через сложную систему компаний, зарегистрированных в странах с упрощенным налоговым режимом, используются для приобретения прибыльных компаний, которые государство упорно считает непрофильными и постоянно пытается приватизировать. Взять к примеру намеченные на продажу текущим планом приватизации Усть-Каменогорская и Шульбинская ГЭС,«Самрук-Энерго», «Казпочта». Или уже состоявшую продажу АО «Инвестиционный фонд Казахстана», который был реализован за сумму, меньшую, чем имел на счетах, депозитах и ликвидных бумагах. Приватизируется коммунальная и социальная инфраструктура, объекты здравоохранения и образования, национальные компании, месторождения, операторы госпрограмм.

Что мы имеем в сухом остатке?

Страна привлекает миллиарды долларов инвестиций, но не может элементарно проанализировать их эффективность (впрочем, это касается государственных и бюджетных программ). Повлиять на диверсификацию экономики толком иностранные инвестиции толком не смогли. Последние годы правительство активно тратит на текущие (и зачастую бессмысленные) траты средства Национального фонда — по сути, доходы от экспорта нефти. При этом внешний долг продолжает расти и расти. О том, что требования наращивать инвестиции и разобраться с проблемой внешнего долга — это две грани одной медали — почему-то никто не думает.

Правительственные экономисты упорно придерживается догмы о том, что экономический рост может быть обеспечен только иностранными инвестициями (вот только так и не научилась их контролировать). Такое явление на постсоветском пространстве часто называют либерализмом, но это скорее карго-культ. Впрочем, эта парадигма активно продвигается зарубежным экономическим образованием, который у нас любят идеализировать. Нельзя не обратить внимание на то, что наиболее эффективные управленцы в стране в абсолютном большинстве не имеют степени MBA и, если и учились по программе «Болашак», то не на экономистов или управленцев широкого профиля.

Можно было бы упрекнуть правительственных и АП-шных экономистов в том, что национальная валюта вообще не рассматривается как инвестиционный инструмент, но для этого нужно другое образование, другой тип мышления, другая политическая система и, извиняюсь за выражение, эффективная борьба с коррупция.

Как-то уже писал о том, что за эти годы понятие интеллигенции застолбилось исключительно за «творческой интеллигенцией» (беру в кавычки, так как творить что-либо толковое она уже давно не в состоянии), при этом научно-техническая интеллигенция исчезла как явление. Этот тезис нужно дополнить тем, что понятие «технократы» у инженеров еще в 90-е у инженеров забрали банкиры. Как, впрочем, и многое другое.

Что касается приватизации, то изучение реестров того, что «приватизаторы» уже много лет выставляют и намечают на продажу, постоянно вызывает один вопрос — «зачем?». Зачем продавать прибыльные объекты или структуры, приносящие в статусе государственные немалую пользу обществу? У нас это опять-таки принято объяснять экономическим либерализмом («невидимая рука рынка» и т.д.). По факту, как представляется, объяснения только два — (1) неумение/нежелание обеспечить эффективное управление государственной собственностью и (2) коррупция.

В основе государственной экономической политики лежит некомпетентность, скрываемая дипломами, умными речами, пафосными тезисами, но легко заметная по фактическим результатам.

COVID-19 изменил социальный, политический и экономический ландшафт мира. Вместо того чтобы заглядывать в мир возможностей, поколение 15-30 летних теперь смотрит в неопределенное будущее.

В отчете “The Deloitte Global Millennial Survey” отражены результаты двух опросов. Поскольку пандемия затронула практически все аспекты жизни, отмечаются в глобальном исследовании, молодежь смогла увидеть в будущем новые возможности. В январе 2021 года настроения изменились: усталость прошлого года - пребывание в изоляция, постоянный страх заболеть или увидеть, как заболеют близкие и стать свидетелем разрушительных событий по всему миру - по мнению авторов исследования, резко подорвали оптимизм молодых людей. Тем не менее, скрытый оптимизм сохранялся - характеристика, которую эти группы продолжают разделять, несмотря на неудачи и проблемы.

Глобальный опрос 2021 года подтвердил гипотезу об “устойчивости”, миллениалов и поколения Z: “они не просто устойчивы - они направляют свою энергию на то, чтобы заставить себя и других нести ответственность” - отмечается в отчете. По данным опроса, миллениалы и поколение Z в целом кажутся более настойчивыми, более громкими и более склонными, чем другие, ставить под сомнение и даже нарушать статус-кво. Эти поколения верят в силу людей создавать изменения.

Также у молодежи возросло чувство солидарности со всем миром. По крайней мере, шесть из 10 респондентов заявили, что пандемия дала им понять, что мы все участвуем в этом вместе. И более трети миллениалов и поколения Z ожидают появления более альтруистического мира, более сострадательного, основанном на международном сотрудничестве, способного справиться с изменением климата. Они также считают, что бизнес станет более социально ответственным

Этим летом по дороге из Тбилиси в Батуми, увидев надписи с иероглифами, спросила у всезнающего таксиста: «Китайцы строят?», на что получила энергичное «нет». А как же иероглифы? К слову, китайского флага замечено не было, хотя также, как и казахстанского в Батумском порту. При этом интернет сообщил, что «департамент автомобильных дорог Грузии подписал с китайскими компаниями Guizhou Highway Engineering Group и China National Technical Import and Export Corporation соглашение о строительстве участка дороги, пролегающей через Рикотский перевал».

Подумалось, а как дела сегодня с китайским присутствием в Казахстане? Или если флаги не развеваются, так и присутствия нет? Но здесь и там слышно: помимо нефтянки, китайцы ведут сельхозработы в Урджаре, строят водовод в Мангистау, китайские криптомайнеры перебираются в Павлодар… Вот и непонятно, с чем мы здесь сталкиваемся: нет китайского присутствия или нет полноценной информации об этом?

Что интересно, почти нет информации и об экономических результатах и эффектах присоединения Республики Казахстана к инициативе Китая «Экономический пояс Шелкового пути» (ЭПШП), она же «Один пояс – один путь» (ОПОП).

Создается впечатление, что, выбрав в качестве ключевого направления в рамках ЭПШП только развитие транзитного потенциала, Казахстан, тем самым, максимально сузил рамку межгосударственных отношений. Вот и недавно, выступая на VI Восточном экономическом форуме президент К.-Ж.Токаев вновь подтвердил, что именно казахстанский транзит является важнейшим направлением сотрудничества с КНР. «Поэтому мы продолжим совершенствование инфраструктуры. В частности, начинаем строительство новой железнодорожной ветки «Достык – Мойынты» для расширения транзита из Китая. Общий объем инвестиций составит более 2 млрд долларов».

Самое важное здесь, что значительный уровень синофобии, как среди населения, так и среди экспертов и элит, не дает возможностей для выбора иных направлений для взаимодействия стран. По итогам проведенного Фондом «Стратегия» в 2018 году экспертного исследования было выявлено, что инициатива ЭПШП рассматривалась как китайский «идеологический продукт», предназначенный, как для внешнего, так и для внутреннего пользования, к которому большинство экспертов относилось крайне настороженно. Основная польза от ЭПШП для Казахстана виделась в первую очередь лежащей в экономической плоскости и проявляющейся в росте экономики и доходов бюджета, в то время как сотрудничество в социальной и гуманитарной сферах расценивалось негативно, как очередной вызов национальной идентичности (Gulmira ILEUOVA, Imanbay ZHANDOS. THE “CHINESE BOX”: THE SILK ROAD ECONOMIC BELT INITIATIVE IN KAZAKHSTAN. - CENTRAL ASIA AND THE CAUCASUS English Edition Volume 20 Issue 2 2019).

Вместе с тем, стоит отметить, что начиная с момента провозглашения в 2013 году, содержание инициативы «Пояса и пути», которое изначально отличало отсутствие конкретики, продолжало развиваться. Так, 20 апреля 2021 года на церемонии открытия Азиатского форума в Боао председатель КНР Си Цзиньпин выступил с программной речью «Действовать в одном направлении в трудные времена, предопределяя и создавая общее будущее». Глава Китая, говоря о строительстве инициативы «Один пояс — один путь», предложил сосредоточиться на 4-х принципах сотрудничества:

- в области здравоохранения. Си Цзиньпин предложил наладить более тесное партнёрство в этой области — от совместного производства вакцин и сотрудничества в профилактике и контроле инфекционных заболеваний до методов народной медицины, чтобы вместе защищать жизни и здоровье людей;

- всеобщего «зелёного» развития. Пока содержание не очень наполнено, но как было отмечено в выступлении посла Китая в РК Чжан Сяо от 26.03.2021 г.: «Широко формируется зеленое производство и зеленый образ жизни»;

- концепцию открытого и толерантного сотрудничества. Председатель КНР отметил, что совместное строительство инициативы «Один пояс — один путь» зародилось в Китае, но возможности и её результаты принадлежат миру. Китай не участвует в геополитических играх узкого круга стран, которые используют свою мощь для достижения личных успехов;

- сокращение бедности. В документе «Опыт Китая по сокращению бедности среди населения», опубликованном в начале апреля, отмечалось: «Китай создал инициативу «Один пояс — один путь» для содействия более глубокому региональному сотрудничеству в области экономического и социального развития, а также помощи другим странам в сокращении бедности». При этом, что характерно, имеет место увязка борьбы с бедностью с защитой прав человека в мире.

Таким образом, «мягкая сила» Китая стала наполняться новым содержанием с сильной социальной составляющей. Прежде всего, речь об успешном и широко тиражируемом опыте Китая по борьбе с бедностью, который становится новым идеологическим продуктом во внешнеполитической сфере. Причем потребители этого продукта уже есть и в нашем регионе. Так, Узбекистан активно использует опыт Китая в борьбе с бедностью и нищетой в своей стране. Там даже создано специальное Министерство экономического развития и сокращения бедности, которое внедряет отдельные аспекты успешной китайской практики. «Китайский опыт по искоренению бедности очень привлекателен для Узбекистана со своими научно обоснованными стратегическими целями и тактическими задачами. Так, за сравнительно краткий период в Китае были обеспечены принципы "двух нужд" /обеспечение всех слоев населения едой и одеждой/ и "трех гарантий" /обеспечение качественным средним образованием, услугами медицины и доступным жильем/. Эти аспекты наиболее актуальны для сокращения бедности в Узбекистане» 

И вот уже, выступая 22 сентября 2021 года на 76-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН президент РУ Ш.Мирзиёев, не говоря о китайском опыте, отмечает: «В целях последовательного продолжения курса реформ мы разработали Стратегию Нового Узбекистана. Суть этой Стратегии – усиление роли институтов гражданского общества, защита прав человека, сокращение бедности, обеспечение каждого человека гарантированным источником дохода и достижение устойчивого экологического развития (выделено мной). Наша главная цель – к 2030 году войти в число государств с уровнем доходов на душу населения выше среднего» (из пресс-релиза Посольства РУ в РК). Как представляется, выбран в достаточной мере красноречивый и важный индикатор экономического развития страны.

А что в Казахстане? Очевидно, что у нас экономическая ситуация, связанная с активным освоением и продажей нефтяных ресурсов и других полезных ископаемых, была более благоприятной для повышения уровня жизни населения, чем в Узбекистане и ряде других постсоветских стран. Если взять последние 20 лет, то можно отметить, что по данным официальной статистики доля населения с доходами ниже величины прожиточного минимума (по существу бедного) в 2001 году составляла 46,7% населения, но начиная с 2007 года число бедных казахстанцев стало быстро снижаться и составляло уже 18,2%, в 2010 году – 6,5%.  И в последние десять лет находится в коридоре 6-12%.

Отметим, что итоги мониторинговых социологических исследований населения Казахстана, которые проводит Фонд «Стратегия», подтверждают указанный процесс снижения числа бедных. Так, например, с 2004 года последовательно снижается доля тех, кто считает, что материальное положение их семей плохое и очень плохое с 21% в 2004 году и до 10% в 2019 году. Ухудшение в 2009 году оценок материального положения было ситуативным из-за мирового финансово-экономического кризиса (14%), но затем снова началось улучшение. Однако данные 2021 года выявляют тревожную тенденцию начавшегося изменения в материальном положении населения: четверть опрошенных называет свое материальное положение плохим и очень плохим, в два раза снизилось число тех, кто живет хорошо и очень хорошо. Но хватит ли этих изменений для осознания глубины проблемы бедности в РК и принятия систематических мер со стороны государства?

Возвращаясь к заявленной теме, можно сделать вывод, что отношения между Казахстаном и КНР находятся в определенном тупике. Т.е., Инициатива «Пояса и пути» есть, описание экономических возможностей внутри нее со стороны Китая предложены всем странам-участницам, включая Казахстан. Но как к ней подключиться, максимально используя предложенные возможности и не ущемляя собственные интересы, мы (Казахстан) до сих пор до конца не осознали. В то же время и в социальной сфере сотрудничество вряд ли будет, поскольку предлагаемый китайский опыт по борьбе с бедностью казахстанскими властями вряд ли будет востребован, ведь для этого надо подвергнуть сомнению завышенные оценки о состоянии дел в стране, критически пересмотреть многие ориентиры социального развития. Так что в ближайшей перспективе количество антикитайских митингов явно не убавится.

Источник Turan Press

Российский востоковед и аналитик энергетического рынка Михаил Крутихин  прокомментировал ситуацию в Афганистане, ее истоки и возможные перспективы, - об этом пишет ulysmedia.kz

- Почему американцы провалились в Афганистане? У них было много времени, они потратили много денег… И ничего с разворотом афганского общества к западным ценностям не получилось.

- Здесь ответ очевиден: это совсем другое общество. В городе, отчасти, можно какую-то часть молодежи приобщать к западным ценностям через образование, но Афганистан – это, в основном, сельская культура. Которая может казаться примитивной со стороны, но она глубока и самобытна, и приходить в нее с такими институтами, как, например, выборы власти, ее ответственности перед обществом, изначально было безумием.

- За последние сорок лет появляется второе государство, где к власти приходит религиозно-политический режим, основанный на нормах ислама. Первым был Иран в 1979 году. Это не начало некоей большой исторической тенденции?

- Я бы не стал торопиться, а эти события как-то обобщать. Иран тогда был совершенно иной страной, и движение, свергнувшее шаха, было далеко не исламским. Самыми революционными были леваки…

- Но «оседлали» революцию, в итоге, муллы?

- Да, так это была единственная сила, которая могла действовать на территории всей страны, и объединенная единой идеологией. А остальная оппозиция была крайне разобщена. Только в Тегеране и только коммунистических партий действовало 33 штуки! Но, когда я эту цифру назвал ныне покойному Хашими Рафсанджани, ставшему потом президентом, он меня поправил – сказал, что по их подсчетам, их было 200! Это во многом повлияло на развитие политической ситуации в Иране, борьбу первых послереволюционных лет. В Афганистане ничего подобного не было и нет.

- Этот иранский опыт стоит помнить обществам постсоветских стран Центральной Азии… Скажите – успех талибов может постепенно подтолкнуть молодое поколение интеллигенции, даже, политических элит этих стран, к росту симпатий к политическому исламу?

- Может. Самые радикальные террористические группы, например, та, что организовала теракты 11 сентября, это же были образованные люди, много читавшие. Осмысление этого нового опыта способно иметь долгосрочные последствия.  

- А сами талибы пойдут за Амударью?

- Им сейчас это совершенно не нужно. Они будут заняты тем, чтобы укрепить свою власть в стране, наладить отношения с племенными вождями. Хотя, на Ближнем и Среднем Востоке есть силы, которые рассчитывают на экспансию на север. Я не исключаю, что в этом могут быть заинтересованы в Турции, которая очень хочет работать в Центральной Азии, и может для этого воспользоваться и афганскими вариантами. Также, как Саудовская Аравия и, вообще, государства Персидского залива. Но эту экспансию могут осуществлять не сами талибы, а те, кому они позволят действовать на своей территории. И будет это или нет, в каком масштабе и форме, пока вопрос.

- Талибы 20 лет назад, которые взрывали статуи в Бамиане, жестко подавляли попытки женщин получать образование, и талибы нынешние – они одинаковы? Или произошла какая-то эволюция?

- Думаю, ее не могло не произойти. Ряды нынешних талибов пополняли образованные люди, в том числе, учившиеся в Европе и США. Они понимают многие вещи, и, на мой взгляд, постепенно будут демонстрировать большую политическую мягкость в отношении строгости соблюдения норм шариата.

- Происходящее в и вокруг Афганистана часто увязывают с энергетическими проектами. Как-то слышал даже мнение британского историка, что и ввод советских войск был предпринят для того, чтобы оказать давление на нефтяную политику Ирана…

- Это ахинея, никакого нефтяного содержания в этом не было. В самом Афганистане добывали некоторое количество нефти, и до, и во время нахождения там советских войск. Более того, ежегодно из Афганистана в Туркмению и Узбекистан поставлялось примерно 2,5 млрд. кубометров газа. Это покрывало, кажется, 28% афганского бюджета. Но говорить, что СССР вошел туда из-за нефтяных интересов, это безумие.

- Афганская политика США тоже одно время имела «энергетический уклон»…

- Да, это было, когда в Афганистане существовало более-менее стабильное и относительно единое правительство движения Талибан (запрещено в Казахстане). С которым американцы сотрудничали, и никаких заявлений, что это – агенты международного терроризма, в тот момент не было. Где-то с 1992 года озвучивались планы строительства газопровода из Туркмении через Афганистан в Индию. В 1998 году делегация талибов посетила Хьюстон, им показали мощь американской нефтяной индустрии. И они подписали соглашение о строительстве газопровода. Учитывались там и интересы России – 10% в консорциуме принадлежали Газпрому. Но летом 1998 он продал свою долю и вышел из него. Видимо, что-то почувствовал. И в августе произошли нападения на посольства США в Танзании и Кении. Делали их не талибы, а Усама Бен Ладен. Но, поскольку часть его группировки спокойно себя чувствовала в афганских горах, американцы тут же обвинили талибов, что они поддерживают международный терроризм и начали обстреливать Кабул крылатыми ракетами. И к декабрю консорциум прекратил существование. Начало нарастать напряжение, но обвинять талибов в международном терроризме не было оснований. Да – они мало приятные ребята, но только внутри Афганистана.

- В конце 1990-х даже обсуждалась возможность транзита будущей на тот момент каспийской нефти через Афганистан. Помню образное выступление представителя компании Unocal в Министерстве энергетики в Алматы. Эта идея может возродиться?

- Нет, для каспийской нефти это не самый разумный вариант. Тогда Unocal была соперником аргентинской компании Bridas в проектах транспортировки газа из Туркмении на Пакистан и Индию. И в момент наиболее напряженного соперничества раздавались призывы даже нефть направлять на юг. Хотя это было смешно – конкурировать каспийской нефти на тех рынках с нефтью из Ирана и Саудовской Аравии… Это не тот вариант, который можно назвать коммерческим, это была полемика…

- А газ из Центральной Азии может пойти в Индию через Афганистан?

- А вот это возможно. Сейчас мы опять видим, как Афганистане возникло единое правительство талибов, контролирующее всю страну, способное поддерживать порядок и, вероятно, это правительство готово реализовать тот проект газопровода. Думаю, достроить его можно за несколько месяцев, и начать экспорт газа из Туркмении в Пакистан, а там, возможно, и в Индию.

- Но, все-таки, в Афганистане более сорока лет нестабильная военно-политическая обстановка. Думаете, там можно реализовывать крупные инфраструктурные проекты?

- Если снова никто не будет из вне влезать с агрессией, то можно. Естественный союзники движения Талибан (запрещено в Казахстане), это Пакистан и Китай, они уже строили там дороги, линии электропередач, налаживали добычу полезных ископаемых. И даже образовательные проекты. И в сотрудничестве с этими странами и при условии нейтралитета Ирана, для которого талибы, по-прежнему, остаются противниками, думаю, в стране может на длительный период быть обеспечена стабильность. Самым сложным для талибов будет продолжать политику, которую они в свое время начинали, по ликвидации производства опийного мака и героина, потому, что большая часть сельского населения этим занята, и ликвидировать это очень сложно. Они когда-то в этом преуспели, но, после вторжения американцев, снова пошел взлет наркопроизводства. Посмотрим, что на этот раз получится.

- Иногда талибов рассматривают как марионеток Китая и Пакистана.

- Нет, для Пакистана отношения с ними, это союзничество. А для китайцев – экономическое сотрудничество. Когда некоторые из вождей талибов демонстрировали непримиримую позицию в вопросе защиты прав мусульман в Китае, китайцы постарались договориться, чтобы эти заявления не мешали экономическим связям. И даже во время американского присутствия, китайцы не оставляли усилий по проникновению в Афганистан.  

Автор: Ярослав Разумов

Пока внимание мира занимают талибы, пандемия, политическая борьба в США, мы, возможно, упускаем процесс, который способен больше всего остального сказаться на будущем человечества. Не меньше, чем изменение климата. Я имею в виду демографическую динамику в Китае.

При слове «Китай» сегодня первая возникающая ассоциация – экономические успехи, стремительный рост. Потом – огромное население. Но всего 30 лет назад первого пункта в этом ряду не было, а второй был всегда.

Знаменитый французский географ Реклю, написавший в конце 19-го века огромный труд «Земля и люди. Всеобщая география», оценивал количество китайцев в начале нашей эры порядка 60 млн. человек. А современное ему население Китая приблизительно в 400 млн. Были и другие оценки, но все вокруг этой цифры, точной статистики тогда не было. Для сравнения: тогдашнее население России – 132 млн., США – 76 млн. Если бы не огромные потери от голода, стихийных бедствий и, особенно, гражданских войн в течение 19-го века, в начале 20-го века китайцев было бы 660 млн. Большую часть прошлого столетия страна провела в войнах и коммунистических экспериментах, приводивших к массовому голоду с большими жертвами, и, тем не менее, население росло. Когда Дэн Сяопин начал реформы, в стране был 981 млн. Этот экскурс нужен, чтобы показать, что многолюдье для Китая было не случайностью, а имманентным качеством. Которое определяло всю историческую, культурную, экономическую специфику.

Я впервые побывал в КНР в 1997 году, сразу в Шэньчжэне и Чжухае, визитных карточках успешных экономических реформ. Впечатление было шоковое, даже США не производили такого (если знать исторический контекст). Где были истоки стремительного прогресса? Аналитики говорили о правильно выстроенных реформах, о иностранных инвестициях и помощи диаспоры, о низкой стоимости рабочей силы. Даже о конфуцианской этике. Все это так, но – где основы этого?

Изучая китайскую историю, пришел к выводу, что они – в постоянно огромном населении. Она создавала постоянно высокую конкуренцию, а та формировала уникально высокий уровень таких качеств, как терпение и трудолюбие. «Среднестатистический» китаец был готов всю жизнь очень много работать и довольствоваться малым, иначе приходилось погибнуть. Многовековой, даже тысячелетний, естественный отбор. Утрирую, но вряд ли сильно; китайская история дает много подтверждений этому. То же конфуцианство могло вырасти в столь давнюю эпоху только на таком «фундаменте».

Вопрос – откуда это многолюдье? – очень интересен, но за пределами этой статьи. Коротко: кто-то видит причины в уникальной урожайности почв лёссовых плато, в историческом центре формирования нации. Кто-то в метафизике…

Но – у любой медали две стороны. И у большого населения есть и отрицательные качества. Когда Дэн Сяопин получил разоренную эпохой Мао Цзэдуна страну, было очевидно, что с ростом населения надо что-то делать: экономика и социальная структура современности, не те, что во времена императоров. Дэн пошел на беспрецедентный шаг: жесткую политику «Одна семья – один ребенок». И – китайские власти смогли сдержать рост населения.

Думаю, можно сказать, что это стало главным геополитическим событием 20-го века. Трудно представить последствия для всего мира, если бы было иначе.

Самому Китаю это позволило провести его сверхэффективные реформы: молодой и недорогой рабочей силы от прежнего времени осталось немало, а темпы роста социальной нагрузки снизились. Два образа – «Китайское экономическое чудо» и «Одна семья – один ребенок» - неразрывно связаны.

Но тут опять надо вспомнить про две стороны медали (наверное, в демографии этот принцип срабатывает так жестко, как нигде больше). К началу 21-го века сказались отрицательные последствия ограничений. Население начало стареть, проявился резкий гендерный перекос. Социально-психологические эффекты пугали аналитиков: «как поведет себя поколение «маленьких императоров», когда вырастут?». Китай стал терять главное экономическое преимущество – изобилие дешевой рабочей силы. Руководство страны называет демографическую ситуацию «угрозой национальной безопасности Китая».

Сейчас можно задаться вопросом: неужели китайские власти, запуская политику ограничения, не могли это предусмотреть? Но просчитать результаты и, главное, сроки столь сложных процессов не может никто, даже китайцы. Расхожая поговорка что «Китай мыслит на перспективу веков и тысячелетий», это только публицистически красивая присказка. Дэн Сяопин решал конкретные задачи, на обозримом горизонте. Да и что было тогда делать китайским властям? Думаю, даже зная последствия от ограничений через 20-40 лет, они не отказались бы от этой политики в 1980-х.

Сегодня этот вопрос – «что делать с населением?» для Пекина вновь крайне актуален, уже с другой стороны. Но эффективного ответа не видно. С 2016 года разрешено иметь 2-х, а с июня 2021 – 3-х детей. Но китайцы не спешат пользоваться послаблениями, рождаемость каждый год снижается. Власти с минувшего лета запускают политику субсидирования государством рождения второго и третьего дитя. Сработает ли? Реально ли ощутимо скорректировать эффект от утраты той, традиционной, психологии? Я не демограф, и не социальный психолог, но думаю, что это вряд ли возможно в серьезном масштабе. Хотя – это Китай, он не раз в истории делал то, что у других не получалось.

Как демографические процессы в Китае повлияют на остальной мир? Получится ли адекватно распределить «мировой сборочный цех» по другим странам? Какие геополитические проекции будет иметь китайская демографическая динамика? Этими вопросами экспертное сообщество должно активно заниматься сегодня. Особенно, в Казахстане. К сожалению, похоже, что этого нет. Мы, как всегда, отстаем от актуальной повестки.

Источник Ulys Media Group