Я крайне негативно отношусь к идее экспорта украинского зерна в литовские и латвийские порты через Беларусь.
Украинскому зерну, выращенному нашими фермерами, переработанному на нашей земле, сохраненному, благодаря героизму наших Вооруженных Сил, придётся проехать 550 км по территории, которая не то чтобы враждебна, но и совсем не дружественна. Вместо удара по лбу враги получат еще одну «красную кнопку». А завтра они скажут: «Если вы не отдадите нам Одессу без боя, мы не выпустим ваши поезда». Террористы получают самолет от Брюса Уиллиса, миллион долларов в комплекте со всеми заложниками — это уже через край.
Вдобавок к еще одному рычагу давления на мир, план транзита принесет Лукашенко немалые деньги. Железнодорожный проезд будет полностью оплачен во всех странах маршрута. Десятки миллионов евро появятся на счетах режима, который убивает студентов в подвалах из-за неподобающих постов в социальных сетях.
И, кроме того, около пяти миллиардов долларов за калий — единственная реальная причина согласия Беларуси на транзит украинских грузов. Санкции остановили экспорт калийных удобрений, их мировая цена выросла в три раза. При таком раскладе, снятие санкций, требуемое Беларусью, быстро даст ей большую валютную прибыль. Гуманитарный маршрут также оказывается сверхприбыльным, беспроигрышным, скажем так.
Другой аргумент в том, что крупные грузоперевозки предполагают большое количество сотрудников вовлечённых в процесс — рабочих разных профессий, смежных бизнесов. Это пчелиные ульи, которые оживают, когда груз путешествует. Белорусский народ — не хозяин Беларуси, мы знаем много тому примеров. И в то время, когда тысячи людей в Украине потеряли средства к существованию и не могут содержать своих детей, повышать уровень занятости граждан другой страны — довольно неоднозначное решение.
Суть в следующем: предлагается не пускать пулю в лоб террористам, которые сапогами выломали дверь в наш дом, убивают и насилуют наших людей, разрушают нашу экономику и показывают средний палец всему миру в ответ на робкий вопрос о голоде, а предоставить им уступки, деньги, возможности для новых маневров.
При этом, с удвоенной силой, не глядя в лицо, заявляется, что это не совсем террористы, а просто их очень близкие друзья.
Я предлагаю заняться действительно важным делом — практической деблокировкой украинских портов с использованием конвоев сопровождения ООН и мощного вооружения, в первую очередь, ПВО, вместо непрозрачных схем, запятнанных кровью украинцев.
Сейчас, помимо зерна, которое жизненно необходимо, на украинских складах хранятся 20 миллионов тонн руды и окатышей, металл, подсолнечное и соевое масло, есть контейнеры. Все это дает работу крупным и малым предприятиям, наполняет бюджет, возвращается валютной выручкой в страну и поднимает ее.
Именно Украина сейчас нуждается в подъеме, а не Беларусь. Очень немногие люди захотят оспорить это.
В своем нашумевшем депутатском запросе мажилисмен Казыбек Иса заявил, что «необходимо изменить 7-ю статью Конституции и определить статус казахского языка как государственного».
Эта статья, как известно, состоит из 3 пунктов:
1. В Республике Казахстан государственным является казахский язык.
2. В государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским официально употребляется русский язык.
3. Государство заботится о создании условий для изучения и развития языков народа Казахстана.
То есть, несмотря на поздние разъяснения, смысл депутатской инициативы заключался в отказе от статуса русского языка.
Интересно, что депутат в своем запросе использовал такую формулировку: «Нужно ли теперь ждать третьего Президента еще 30 лет, чтобы принять закон о статусе государственного языка?».
Схожую формулировку использовал в своем интервью порталу «Адырна» другой депутат Берик Абдыгалиулы: «За 30 лет можно было бы создать условия, чтобы казахский язык понимали 99% казахов». Он много пишет о проблемах с учебниками, контентом, методике преподавания, но переводит вопрос из плоскости, куда тогда ушли миллиарды и чем занимались филологи, творческая интеллигенция и языковое чиновничество, в политическую сферу:
«Мы сделали свой родной язык жертвой стабильности в нашей стране. Пусть не знают языка, главное, чтобы мы жили дружно. Теперь жить дружно становится все труднее. Незнание языка приводит к напряжению».
Напомню, что согласно Госпрограмме по реализации языковой политики в РК на 2020–2025 гг., в 2022 г. казахским языком должно владеть 92% населения. Бюджет программы, кстати, составляет 16,9 млрд. тенге.
Согласно данным, приведенным в госпрограмме, в 2018 г. казахским языком владело 85,9% населения, русским – 92,3% (есть мнение, что данные сильно завышены, чтобы оправдать финансовые вложения в предыдущую программу). Но при этом казахский язык остается только разговорным. С чем это связано?
Ответ достаточно прост. Во-первых, отвратительная работа языковой общественности, а во-вторых – отсутствие адекватного контента на государственном языке. Необходимые знания черпают из русскоязычных и англоязычных источников.
На качество учебников и методик жалобы идут давно, но в сфере распределения госзаказа сложилась своя так сказать «мафия», которая, с одной стороны, фиксирует статус-кво, а с другой – занимается массовыми стенаниями по поводу якобы «бедственного положения» языка.
Поскольку предпосылок, что «вдруг» возникнет популярная художественная и научная литература, будут издаваться хорошие справочники, учебники, пособия, словари, будут использоваться цифровые технологии и т.д., очень мало, нужно исходить из объективной реальности – казахско-русское двуязычие – основной фактор не только межнационального согласия, но и цивилизационного развития Казахстана.
Этот фактор нужно развивать, а не душить в угоду ложному «патриотизму».
Валить же провалы на Назарбаева (что явно имели в виду оба депутата) или заявлять, что терпеть стабильность кому-то уже невмоготу – это идейный тупик.
Надо понимать, что ситуация в языковой политике сродни спорту. Если не развивать детско-юношеский спорт, а транжирить миллиарды на легионеров, то имидж «спортивной страны» можно поддерживать, но по всем остальным пунктам будет провал.
Если не заниматься комплексным развитием трудовых ресурсов, науки, образования, технологий, не модернизировать промышленность и государственное управление, а бегать только с проблемой языка, бесконтрольно осваивая при этом огромный бюджеты, то язык и его носители будут только маргинализироваться при формальном росте показателей.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
В дни алма-атинских погромов горожане-неказахи в разговорах друг с другом повторяли: хоть бы конфликт не перерос в «межнационалку»! Слава богу, этого не произошло. Но скандал с назначением министром информации Казахстана Аскара Умарова, известного антироссийскими и даже русофобскими высказываниями, показал: проблема межэтнических конфликтов в Казахстане, во-первых, есть, во-вторых, у нее долгая, но малоизвестная в России история.
Тлеющая проблема
На момент распада СССР в Казахстане сложилась уникальная ситуация: титульная нация оказалась в меньшинстве, составляя 40,3% населения. Это, естественно, беспокоило казахскую власть и общество. Многие тогда прочили, что дело закончится серьезными межэтническими столкновениями. Однако до настоящих погромов так и не дошло. Местная пропаганда утверждала, что избежать их удалось благодаря мудрой политике Нурсултана Назарбаева и выдающейся толерантности казахов.
Но межэтнической идиллии в стране не было: беспорядки вспыхивали, и порой кровавые. С одной стороны в них участвовали казахи, а с другой – уйгуры, чеченцы, курды, дунгане, армяне, таджики, узбеки (во всех случаях речь о гражданах Казахстана). Столкновений с русскими не было, но это не значит, что не было и конфликтов. Например, в 2000-м был избит единственный на всю Кызылординскую область православный священник, вступившийся за избиваемого толпой чеченца.Долгое время такие истории оставались малоизвестными, поскольку в СМИ обычно не попадали. Но благодаря соцсетям ситуация изменилась. Громким получился скандал 2013 года, разразившийся, когда бывший чиновник в самолете пнул русскую стюардессу – та не смогла ответить ему по-казахски. В 2018-м аким одного из районов Павлодарской области предложил в детском лагере штрафовать детей, говорящих не по-казахски, чтобы тем самым стимулировать изучение государственного языка. Подобные инциденты были не массовыми, но и не единичными.
Что происходило в информационной сфере? Еще в 2011-м представительство ОБСЕ в Казахстане инициировало выход пособия по освещению межэтнической проблематики для журналистов – «Освещай, но не разжигай». В этом пособии была собрана масса конкретных примеров, в том числе фрагменты текстов из казахоязычных СМИ. Вот некоторые, довольно мягкие, цитаты: «По правде, разве не многонациональность подточила наш национальный дух?», «…резкий характер русских привел к охлаждению отношений казахов между собой…».Необходимо подчеркнуть – русофобские настроения никогда не были присущи большинству казахов. Повседневные отношения казахов и русских действительно в целом спокойные, очень часто дружеские. Выходки ультранационалистов зачастую вызывают осуждение. Но «погоду» в политике делает не спокойное большинство, а активное меньшинство. И – власти. А что власти?
Новая политика новых властей
Сразу после развала СССР кадровая политика Казахстана резко изменилась. Принцип паритетности руководства (в несколько упрощенном виде: первое лицо казах, второе – русский или представитель иного этноса), жестко соблюдавшийся при Союзе, ушел в прошлое. Это касалось любой сферы и уровня: правительства, вузов, больниц, полиции… И конечно же, администрации президента. Бывали и исключения, касавшиеся, как правило, очень близких к президенту лиц.Вот характерная оценка ситуации, данная однажды известным публицистом Казбеком Бейсебаевым: в Павлодарской области «русские составляют 38% населения, но они не представлены ни в одной структуре областного руководства. Нет их среди замов, нет среди руководителей областных управлений, только один аким сельского района и один аким города». Оппоненты отвечают на такие замечания: «Большинство населения страны – казахи, и официальные лица должны знать казахский». Однако такая кадровая практика была запущена сразу после обретения Казахстаном суверенитета, когда демографическая и этнолингвистическая картина была иной. И именно эта политика повлияла на изменение картины, формируя у русских ощущение отторжения властью, второсортности и в результате миграционные настроения.
Другим эффективным инструментом стала политика ономастическая – переименование городов, рек, микрорайонов и улиц продолжается всю эпоху независимости. По глубине и последовательности эти процессы в Казахстане, пожалуй, беспрецедентны – сменили названия тысячи объектов. Причем речь не о десоветизации, а именно о дерусификации: если дореволюционное название звучало по-русски, оно «не годится». Таков же подход к историческим личностям. Характерный пример: в Алма-Ате переименовали улицу имени Павла Виноградова, большевистского деятеля времен революции, но не тронули улицу имени его коллеги, Токаша Бокина, хотя тот был известен притеснениями казахов.На историческом поле казахстанская власть вообще работает очень активно. Например, не выдерживающее научной критики утверждение, что Алма-Ата ведет историю не от основанного в 1854 году русского форта, а от некоего города, которому тысяча лет, вошло в учебники. Или тема сталинских репрессий: подходы и властей, и оппозиции таковы, что, не зная истории, эту эпоху в Казахстане можно понять как программу по уничтожению казахской интеллигенции. Словно не расстреливали в Казахстане людей иных национальностей, не убили в Алма-Ате знаменитого экономиста Чаянова и многих других.
Было ли это «инициативой на местах», о которой руководство страны ничего не знало? Во-первых, такие процессы невозможны в авторитарном государстве без санкции власти. Во-вторых, Назарбаев непосредственно способствовал распространению таких настроений, например, заявив в 2016 году: «Во времена царской России все богатства вывозились, а нам просто оставляли перекопанную землю и заставляли глотать пыль». О позитивном вкладе России и русских в развитие Казахстана в любую эпоху говорить было не принято. В историческом плане была лишь одна тема, которая освещалась в этом ракурсе неконфликтно, – Великая Отечественная война.
Русские – на выход
Может ли историческая, ономастическая, кадровая, культурная политика быть серьезным стимулом для принятия людьми решений об эмиграции? Очевидно, да, коль скоро из Казахстана в Россию за годы независимости уехали около двух миллионов человек. Иных мотивов не видно: войны в Казахстане не было, экономическая ситуация была сопоставима с российской. Безусловно, сыграло роль и то, что в России лучше обстоят дела в сфере образования и здравоохранения. Многих, например, шокировала ликвидация в Казахстане детских поликлиник и педиатрии как медицинской дисциплины. Но рискнем утверждать, что все-таки именно национальный вопрос подталкивал русских к эмиграции.
Сотни тысяч русских уехали еще в первые постсоветские годы. Но тогда же возникли и общественно-политические организации, такие как Славянское движение «Лад» или Русская община Казахстана, боровшиеся за обеспечение политических прав русского населения. Однако очень быстро стало ясно, что внутри Казахстана у таких движений нет экономических и информационных ресурсов, а поддержки из России не будет. Последний всплеск подобной активности произошел в начале 2000-х, но и он сошел на нет, не получив поддержки Москвы. После этого часть активистов уехали из Казахстана, другие отошли от такого рода деятельности, а третьи стали большими апологетами национальной политики Нурсултана Назарбаева.
Вообще, назарбаевский режим, будучи инициатором и вдохновителем политики выталкивания русских из страны, сумел сформировать представление, будто только ему под силу сохранить межэтнический мир в Казахстане, и даже обзавелся реноме «защитника русских». Хотя подтверждающих этот тезис надежных социологических данных нет, пропаганда регулярно утверждала: большинство русских поддерживают Елбасы.
Уже после формальной отставки Назарбаева появлялись новые инициативы: публичные кампании, призывающие лишить русский язык официального статуса или официально заменить термин «поселок» термином «аул», авторами которых выступали молодые русские.
Реакция Москвы и дальнейшее развитие событий
В отношениях России и Казахстана русский вопрос при этом оставался темой табуированной. Пытался поднимать ее только первый российский посол, Борис Красников, но скоро был переведен в Центрально-Африканскую Республику. Поговаривали, что именно за то, что не был равнодушен к проблемам русских. При Лаврове реакция Москвы на происходящее с русскими в Казахстане долгое время не отличалась от той, что была во времена «мистера «Да» – министра Козырева. Например, когда в 2018 году власти решили переименовать старинный город Зыряновск и это вызвало протест населения (в совершенно легитимных формах), Москва среагировала «по-козыревски» – никак. И вдруг «десятилетия молчания» закончились, на Смоленской площади обратили внимание на эту проблему. Так, в августе прошлого года главой российской дипломатии в разговоре с его казахским коллегой была поднята тема «языковых патрулей» – активистов, требующих от сотрудников банков, магазинов и госучреждений отвечать им по-казахски. Стали гадать – что же может за этим последовать? Не подготовка ли «украинского сценария»?
«Не могу понять нашу политику в отношении русских и российских этносов здесь: мы заинтересованы в их репатриации в Россию? Тогда надо активизировать миграционную политику. Или хотим, чтобы они оставались здесь, не теряя связи с исторической родиной? Тогда нужна культурно-информационная работа, активная, не такая, как сейчас. Нет ни того, ни другого», – говорил один из представителей Россотрудничества в Казахстане несколько лет назад.
С тех пор ничего не изменилось, кроме снижения доли русского населения – официально сейчас примерно 17%. К достоверности этнической статистики в Казахстане всегда были вопросы, но тенденция очевидна: русских становится все меньше. Как это повлияет на долгосрочную политику новых казахских властей и националистической части общества? Не окажется ли, что русофобия – имманентное явление в этом контексте, не связанное с былым положением вещей, когда русских было много? В последнее время новые власти назначили несколько славян на относительно заметные позиции, например, начальником полиции Павлодарской области стал Василий Скляр. В казахоязычном сегменте соцсетей это вызвало немало комментариев типа (дается в переводе): «Мы не можем избавиться от России?», «Это беспрецедентно!», «Вы знаете государственный язык?». Ответ на это дал в Фейсбуке популярный алма-атинский священник отец Александр (Суворов):
«Народ возмущает национальность кандидата... Профессиональные качества никого не интересуют. Несмотря на то, все мы в Преамбуле Конституции именованы как Народ, без родоплеменных делений, в реальности несколько сложнее. Русские (да и другие) несоразмерно не представлены в органах власти. Хотя в нынешнем состоянии этому можно лишь порадоваться – очень просто спроецировать народное возмущение от власти к личности, от личности к нации с ужасающими последствиями… Одной из причин январских протестов названо отсутствие социальных лифтов. Логично. Но лифты русских в Казахстане вообще не доходят до верхних этажей – смирились. Нужны ли мы новому Казахстану? Русские, украинцы, корейцы... Нужен ли нам Казахстан, в котором сначала смотрят на твое имя, а потом по нему определяют твой статус в обществе? Может быть, значительная часть страны считает: вот изгоним всех этих, как я сам лично слышал, «колонизаторов», и начнется Золотой век… нам в таком обществе места нет. Когда же у нас начнут ценить профессиональные качества человека, как на Западе, на который у нас так любят ровняться, попутно виня Россию во всех бедах?»
Сегодняшний собеседник агентства —директор департамента инвестиционной и внешнеэкономической деятельности, международного сотрудничества и туризма Одесской облгосадминистрации Роман Григоришин.
— В последний раз мы с вами общались полгода назад. Появились ли за это время новые перспективы развития инвестиционного климата в Одесском регионе?
— Надо понимать, в каких условиях мы сейчас живем. Впрочем, лично я смотрю на ситуацию с пандемией и на геополитическую ситуацию, как на период возможностей. Мы открыли Агентство регионального развития с инвестиционным офисом, оно начало внедряться и плотно работает с ОТГ. Мы запустили и презентовали сайт «Инвестиционная карта регионов Украины». Эта карта переведена на два языка, а сейчас переводится на арабский язык. Кстати, на 50% сайт заполнен флагманскими инвестиционными проектами на территории Одесской области. Это спровоцировало активность от тех, кто не оказался на этой карте. Сейчас они активно присылают предложения, приглашают Агентство и общаются. Процесс пошёл.
Мы практически на финальной стадии пилотного проекта. На открытие Агентства приезжал Давид Арахамия, где мы презентовали нашу работу. На данный момент мы планируем большую встречу ключевых чиновников, которые работают в этой отрасли. Цель – чтобы все согласовали между собой действия насчет проекта ProUkraine и его интеграцию на всю страну. Не могу сказать, что всё так быстро двигается, как мне бы хотелось, но позитивная динамика есть — и это хорошо.
— Касаемо инвестиций…
На самом деле, интерес инвесторов к нашему региону не ослабевает. Как был интерес от одного из турецких производителей, который смотрит в направлении переноса производства из Турции в Украину, так он и остался; как ездили китайцы и итальянцы, так и едут. У нас была большая делегация из провинции Фуцзянь, с которой мы подписали соглашение; у нас будет большая делегация из Польши, куда я летал на форум. Это не какие-то чиновники, а непосредственно предприниматели, которые заинтересованы в экономической экспансии.
— А они просто заинтересованы или уже готовы заходить на наш рынок?
— Они готовы. Кто-то начинает с недвижимости, кто-то начинает проекты по открытию производств…
— Есть ли у вас статистика, сколько за год в наш регион зашло крупных инвесторов?
— С моего первого рабочего дня я задавался этим вопросом у своих подчинённых, после — в Минэкономики. Инвестиции считают в основном исходя из данных Нацбанка: что зашло, что было потрачено, что зарегистрировано, как инвестиции. Но я раньше был в коммерческом секторе, мы покупали предприятия в Ширяевском районе за деньги иранских предпринимателей, за деньги государственного иранского агрохолдинга, и я не уверен, что они попали в статистику. Местная глава ОТГ «слышала что-то», но на бумаге не зафиксировала, что к ним зашел крупный инвестор, который купил предприятие за 5 млн долларов.
— Почему так происходит? Нужна маркетинговая стратегия, определенный комплекс мер?
— Верно. Например, условно к нам приезжает турецкий инвестор и говорит, что его интересует локация под производство недалеко от портов. Сейчас мы ему что-то показываем, тыкаем в точки на карте и т.д. А должно быть в ногу со временем – когда на интерактивной карте ты показываешь интересующие его локации, при этом уже всё подсчитано согласно стандартам, имеются предпроектные решения, есть чистые площадки. Когда есть цифровизация, а сами предложения презентованы на понятном человеку языке.
Мы в прошлом году создавали инфраструктуру и продукт, а в этом году выйти с флагом и кричать «инвесторы, идите сюда!» не логично. Но у нас практически каждый месяц запланировано участие в каких-то международных мероприятиях. Мы сосредоточены на работе с теми инвесторами, кто настроен решительно. Они ездят с Агентством регионального развития по области, смотрят подходящие площадки, их знакомят с территориями ОТГ.
— Недавно вы сообщали о подаче заявки Одессы на проведение в конкурсе Всемирной выставки «Экспо-2030». Что сейчас происходит с этой заявкой и реальна ли вообще эта инициатива?
— Ранее Одесса «пролетала» мимо всех основных международных мероприятий в Украине: это и Евробаскет, и Евровидение, и много чего еще. Поэтому появилась идея — а давайте подадим заявку на участие в EXPO. Если рассматривать Европу для проведения ЕХРО – то это Рим, Одесса и Москва. Но в Италии в 2015 году выставка уже была, снова там же не проведут. Фактически остается только Одесса и Москва. А это круче, чем Олимпиада. Она идет месяц, а EXPO — 6 месяцев.
Кстати, в Украине из городов еще предлагали Днепр и Львов, но ни в одном из них нет свободных 1000 га, а у нас есть. Я говорю о полях фильтрации. Да, это проблемная территория, но мы можем решить этот вопрос.
Одесса – очень богатый город с архитектурой и историей. Но что осталось от той старой Одессы? Куда мы движемся? Нет глобальной цели, кроме того, чтобы поставить еще несколько скамеек, построить ещё два жилых комплекса… И EXPO может стать таким глобальным посылом, который объединяет.
Например, я из партии «Слуга народа», а депутат Петр Обухов – из «Европейской Солидарности». Мы, вроде бы, должны быть непримиримыми врагами, но мы вместе работаем над этим проектом, между нами нет политической дискуссии. Я приехал из в Одессу из Западной Украины, а тут также живут чеченцы, арабы, россияне, греки, болгары, румыны. И есть «фишка», которая может объединить всех вокруг.
— Какие сложности существуют на нашем пути ЕХРО?
— Избирательный период города-победителя состоит из 3-х этапов… Мы сейчас находимся на втором из них. Первым этапом была презентация города, которую мы провели 14 декабря 2021 года. Сейчас мы на этапе подготовки досье – это глобальный документ, похожий на бизнес-план, его готовят большие аудиторские компании. Это досье мы должны подать до конца этого лета.
— Подрядчик должен быть один или это будет группа компаний?
— Документ на 500 страниц, там около 16 разделов. Кто-то может делать архитектурную концепцию, кто-то философию проекта, кто-то расписывает бизнес-процесс, кто-то – туризм, кто-то – медиа-составляющую…
— Когда это досье презентуется и что будет дальше?
Оно будет презентовано на Генеральной Ассамблее международного бюро выставок, скорее всего, осенью.
Но самое главное — это лоббирование, подготовка к голосованию, знание, какая страна кого поддерживает. Но опять-таки, голосование тайное, а важно понимать, какова будет геополитическая обстановка в момент голосования, как сработает наш МИД. Важно, кого поддержат большие страны — США, Франция, Британия, Германия. Особенно важны те страны, которые имеют влияние на международную политику маленьких государств. Само голосование пройдет в конце 2023 года.
Интересно, что Россия подавалась на EXPO и предыдущие три раза, но ни разу не выходила даже в финал.
— Мы сможем в дальнейшем использовать эту документацию?
Конечно. Ведь «под ЕХРО» мы приведем в порядок территорию Полей орошения и т.д. Это фундамент для изменений. Мы можем изменить и транспортную составляющую.
— Сколько крупных инвесторов к нам зашло в прошлом году?
— Отвечу на этот вопрос не как директор департамента, а как человек, который разбирается в инвестициях. Я не признаю официальные цифры. Вновь расскажу о своем опыте — в Одесской области куплено предприятие за иранские средства, а статистика этого не видит.
Плюс, это тяжело и фактически посчитать. Например, купили предприятие за 1 млн долларов. Говорим честно — часть денег прошла официально, а часть — наличкой. А этот инвестор дал новые рабочие места. Что здесь считать, какие цифры?
Или есть информация, что в Одессе – одна из самых больших концентраций владельцев криптовалют в Украине, которая входит в пятёрку стран по количеству криптовалюты. Но, опять же, учета никакого нет.
— Геополитическая ситуация очень влияет на инвестиционный климат. Хотелось бы услышать ваше мнение, что сейчас происходит в стране и почему нас так «лихорадят»?
— Мне интуитивно кажется, что войны не будет, но жду максимального нагнетания и повышения ставок. Жаль нашу страну, ведь мы просто заложники ситуации. Но, с другой стороны, я смотрю на это, как на возможность. О нас знают, нас услышали во всем мире, и надеюсь, нам помогут.
Национальный благотворительный рейтинг «Женщины, которые вдохновляют» набирает обороты. Лауреатки активно выставляют свои лоты на благотворительный аукцион, все средства от которого пойдут в БФ «Корпорация монстров» Екатерины Ножевниковой и помогут спасти человеческие жизни.
Из 100 женщин, которые вошли в рейтинг, уже более двадцати выставили свои лоты. Среди них – уникальные картины, футболка из лимитированной подарочной серии, мастер-классы, экскурсии, фотосессия, шахматная доска, боксерские перчатки и т.д.
Так, одесская художница и певица Леся Верба выставила на аукцион необычную картину под названием – «Наша партия — Je t’aime», которая была представлена на одноимённой выставке во Всемирном клубе одесситов в 2018 году. А писательница Юлия Верба не только подарит свою книгу «Молдаванское отродье», но и напишет рассказ о покупателе лота, который войдет в следующую книгу автора.
Ещё одна художница Наталья Ковалик выставила на аукцион свою картину «Красный цветок», а психолог Маргарита Кременчуцкая – фотосессию в студии Бориса Бухмана, которого называют «отцом одесской фотографии».
Лот международного гроссмейстера по шахматам и, по совместительству, депутата Одесского горсовета Натальи Жуковой – шахматная доска ручной работы с автографом лауреатки. Многократная чемпионка по тайскому боксу и смешанным единоборствам Елена Колесник выставила свои боксерские перчатки, в которых она сражалась на американском турнире PFL.
Хореограф Александра Лукашова предоставила свой танцевальный мастер-класс. Это – уникальная возможность потанцевать с чемпионкой Украины и мира.
Необычный лот у волонтерки Людмилы Мельниковой, который покажет, у кого самое доброе сердце. Женщина предоставила возможность стать хозяином особенной собачки Ляли, которую сбила на трассе машина.
А Кристина Ромайская – одесситка с диагнозом ДЦП, которая благодаря внешним данным и волевому характеру стала моделью знаменитых брендов Andre Tan и Gucci, проведет свой мастер-класс, на котором на своем личном опыте расскажет, как человеку с ДЦП успешно интегрироваться в общество.
Любой желающий приобрести лоты, может сделать это онлайн – либо за номинальную стоимость (3 тысячи гривен) либо самостоятельно увеличив цену лота. Для этого необходимо связаться с Оргкомитетом (тел:+380939282237), оставить свою заявку на участие в аукционе, перевести средства на счет БФ «Корпорация Монстров». После этого покупатель лота получит приглашение на закрытый Благотворительный аукцион, который состоится в концерт-холле «Сады победы» 15 марта.
Забрать оплаченный лот можно во время закрытого аукциона или позже – в офисе «Корпорации монстров».
Оргкомитет призывает всех неравнодушных не пожалеть средств на благое дело, принять участие в новом социально-значимом проекте и приобрести понравившийся лот!
Напомним, в феврале 2022 года Международный экспертный клуб и рейтинговое агентство ElitExpert с помощью 50 независимых экспертов отобрали ТОП-100 одесситок, которые являются несомненными лидерами общественного мнения, чей пример сегодня многих мотивирует и вдохновляет.
С сегодняшнего дня, 15 февраля, в Одессе стартовало народное онлайн-голосование Национального благотворительного рейтинга «Женщины, которые вдохновляют».
Каждый желающий может оценить ТОП-100 одесситок, которых ранее сформировал Международный экспертный клуб, рейтинговое агентство «ElitExpert» и пятьдесят независимых экспертов. Из 214 претенденток в ТОП-100 вошли лишь те одесситки, которые являются несомненными лидерами общественного мнения, и чей пример мотивирует и вдохновляет наше общество.
Каждой участнице можно поставить «лайк» или «дизлайк». Важный момент — отдать свой голос за одну лауреатку можно лишь один раз.
Однако самая главная цель мероприятия — благотворительный аукцион!
Оргкомитет Рейтинга планирует собрать около 300 000 грн и передать их БФ «Корпорация монстров», главой которого является Екатерина Ножевникова. Именно этот фонд за последние годы спас тысячи жизней и продолжает это делать в режиме 24/7.
Для этого каждая участница ТОП-100 «женщин, которые вдохновляют» выставит свой лот. Он может быть, как материальным, так и нематериальным. Его реальная ценность не имеет значения.
Организаторы планируют розыгрыш всех 100 лотов. Чтобы узнать какой именно лот выставила понравившаяся вам одесситка, нужно кликнуть по ее фотографии и зайти на личную карточку.
Номинальная стоимость каждого лота — 3000 грн.
Приобрести лот можно либо за номинальную стоимость либо самостоятельно увеличить его цену. Для этого нужно связаться с Оргкомитетом по тел.+380939282237, оставить свою заявку на участие в аукционе и перевести средства на счет БФ «Корпорация Монстров».
После этого покупатель лота получит приглашение на закрытый Благотворительный аукцион, который состоится 15 марта в концерт-холле «Сады победы».
Во время благотворительного аукциона среди приглашенных на мероприятие Оргкомитет успеет разыграть только 20 лотов! Поэтому очень важно, чтобы остальные 80 лотов были выкуплены заранее, ведь эти средства помогут спасти чьи-то жизни.
Забрать оплаченный лот можно во время закрытого аукциона или позже — в офисе «Корпорации Монстров».
Оргкомитет призывает всех неравнодушных взять участие в народном голосовании благотворительного рейтинга и сделать свой выбор на сайте «Элита Украины», а также не пожалеть средств на благое дело и принять участие в важном социально-значимом проекте!
Ко Дню Святого Валентина Международный экспертный клуб и рейтинговое агентство «ElitExpert» с помощью независимых экспертов сформировали финальный список нового социально-значимого проекта — Национального благотворительного рейтинга «Женщины, которые вдохновляют».
Из 214 претенденток в ТОП-100 вошли те одесситки, которые являются несомненными лидерами общественного мнения, чей пример сегодня многих мотивирует быть лучше и вдохновляет на великие и добрые дела. Полный список участниц презентован на сайте Национальной рейтинговой платформыelitukraine.com.
Уже с 15 февраля вступает в силу второй этап рейтинга. На протяжении месяца, до 15 марта, каждый желающий сможет принять участие в народном голосовании. Для этого нужно зайти на сайт elitukraine.com и проголосовать, поставив «лайк» или «дизлайк» лауреаткам. Отдать свой голос за одну участницу можно только один раз за весь период голосования.
По словам председателя правления Международного экспертного клуба Елены Овчинниковой, главная цель рейтинга «не создать очередной список, в который из года в год входят одни и те же люди, а сделать по-настоящему доброе дело». Ведь финальным этапом рейтинга станет Благотворительный аукцион, все средства от которого пойдут в БФ «Корпорация монстров» для спасения человеческих жизней.
Каждая лауреатка благотворительного рейтинга выставит свой лот. Он может быть как материальным, так и нематериальным, а его реальная ценность не имеет значения. Номинальная стоимость каждого лота — 3000 грн.
Если участница не сможет предоставить свой лот для аукциона, за неё это сделает Организационный комитет. Всего организаторами запланировано провести 100 лотов. Информацию о них можно будет прочитать, кликнув по фотографии любой из лауреаток и зайдя на ее личную карточку.
До 80 лотов из ста пройдут онлайн. Их можно будет приобрести до 15 марта – именно в этот день в «Садах Победы» пройдет торжественная часть аукциона. Остальные 20 лотов разыграют на этом мероприятии.
Любой желающий, который захочет приобрести лоты до аукциона, сможет приобрести его за номинальную стоимость или самостоятельно увеличить цену лота. Для этого необходимо связаться с Оргкомитетом (тел:+380939282237), оставить свою заявку на участие в аукционе, перевести средства на счет БФ «Корпорация Монстров». После этого покупатель лота получит приглашение на закрытый Благотворительный аукцион, который состоится в концерт-холле «Сады победы» 15 марта.
В планах Оргкомитета собрать в Одессе для БФ «Корпорация Монстров» не менее 300 000 грн!
Инициаторы Международного благотворительного рейтинга «Женщины, которые вдохновляют» подчеркнули, что помогать нуждающимся — просто, и даже небольшая помощь может спасти чью-то жизнь.
В Одессе стартовал Национальный благотворительный рейтинг «Женщины, которые вдохновляют». Это новый социально значимый проект, который организован Международным экспертным клубом (МЭК) и рейтинговым агентством «ElitExpert».
Как стало известно в ходе конференции в пресс-центре «Одессит», данный проект состоит из трех этапов: экспертное голосование с формированием ТОП-100; народное голосование онлайн-пользователей; благотворительный аукцион для передачи собранных средств благотворительному фонду «Корпорация монстров».
Главный критерий отбора — это женщины, которые являются несомненными лидерами общественного мнения, успешный пример которых мотивирует и вдохновляет других.
В данный момент список ТОП-100 женщин уже сформирован. С начала февраля над ним работали 50 независимых экспертов, которые оценили претенденток по 10-балльной шкале. ТОП-100 женщин отбирали среди 214 претенденток. По словам председательницы правления Международного экспертного клуба Елены Овчинниковой, рейтинг был создан для того, чтобы в непростое для Украины время привлечь внимание к благотворительности – деятельности, которая объединяет людей независимо от статуса, дохода и сфер деятельности.
«Мы решили сделать такой проект для того, чтобы показать тех женщин, которые сегодня являются положительным примером для всех, которые могут вести за собой, опыт которых хочется перенимать и за которыми хочется следовать. В каждой сфере таких женщин очень много», — отметила Елена Овчинникова.
15 февраля начнется второй этап проекта — на сайте Национальной рейтинговой платформы elitukraine.com будет выложен список женщин из ТОП-100. После этого каждый желающий сможет сделать собственный выбор, проголосовав за ту или иную женщину. Отдать голос дважды за одну женщину будет невозможным. По словам организаторов, главная цель мероприятия – «провести не очередную ярмарку тщеславия, а сделать доброе дело, объединившись вместе».
«Я считаю, что женщина – это лучшая половина человечества. Что же касается конкретно Одессы и тех женщин, которые нас вдохновляют, то их очень много в самых разных сферах. Это и волонтерская деятельность, это и представительницы спорта, журналистки, чиновники, медики. Идея хороша прежде всего тем, что мы подчеркнем важность этих женщин, покажем, что мы их почитаем и они имеют большое значение для нашего города», — заявил эксперт рейтинга, директор Одесского зоопарка Игорь Беляков.
В списке прекрасной половины человечества – женщины, представляющие совершенно разные сферы деятельности: спорт, волонтерство, СМИ, бизнес, политику, местная власть, медицину, науку, культуру, общественная деятельность.
«Это достаточно разнообразный широкий список, там присутствуют и бизнес-леди, и представители культуры. Достаточно широко представлены общественники и журналисты. Это понятно, потому что те, кто несут в общество информацию – они имеют влияние, ведь сюжет или новость может как огорчать, так и вдохновлять», — подчеркнула эксперт рейтинга, директор Социологического информационно-исследовательского центра «Пульс» Елена Князева.
Завершающим этапом станет благотворительный аукцион. Он состоится 15 марта на торжественной церемонии награждения лауреатов рейтинга в концертном холле «Сады Победы». Каждая женщина, вошедшая в ТОП-100, сможет выставить на аукцион свой лот, который любой желающий сможет купить. Начальная стоимость любого лота – 3000 грн. Все деньги от аукциона будут переданы в благотворительный фонд «Корпорация монстров», возглавляемый Екатериной Ножевниковой.
«Мы планируем собрать 100 лотов. Это цифра, на которую мы ориентируемся. Лоты будут значимыми и качественными, по крайней мере, будем стараться. Также работу будем проводить и среди потенциальных покупателей, чтобы это была конкурентная борьба, а не просто «купле-продажа», — сообщил экономист и организатор многих аукционов Эдуард Каражия.
В свою очередь, на сайте «Элита Украины» можно будет прочитать о каждой женщине, вошедшей в ТОП-100, узнать ее историю успеха, а также информацию о ее лоте. Из сотни лотов 70 каждый желающий сможет приобрести онлайн, зарегистрировавшись и перечислив деньги на счет БФ. После этого покупатель получит пригласительный билет на мероприятие. Приобретенный лот можно будет получить либо на торжественной части, либо в самом благотворительном фонде. 15 марта в «Садах Победы» разыграют около 30 лотов.
«Лот может быть материальным либо нет. Главная задача — не просто купить что-то прекрасное и ценное, а совершить акт благотворительности», — рассказала Елена Овчинникова.
Также подобный проект пройдет и в Киеве, где будет сформирован Всеукраинский рейтинг ТОП-100 женщин, которые вдохновляют. Организаторы мероприятия подчеркнули, что благодаря этому мероприятию благотворительность может стать частью нашей культуры, а в обществе может сформироваться новый поведенческий критерий – помогать тем, кто нуждается в помощи.
Екатерину Ножевникову, возглавляющую благотворительный фонд «Корпорация монстров», представлять нет нужды – её знают и ценят по всей Украине, а тысячи спасенных ею людей – просто боготворят. В эксклюзивном интервью ElitExpert она рассказала, опускаются ли у нее руки от постоянных вызовов и проблем; пояснила, почему разочарована в украинском обществе; объяснила причины коллапса медицинской системы в первые волны пандемии и призналась, сложно ли отказывать смертельно больным людям, которым не можешь помочь…
«К НАГРАДАМ ОТНОШУСЬ С ЮМОРОМ»
— В прошлом году вы были награждены Орденом княгини Ольги указом Президента, до этого депутаты облсовета присвоили вам звание «Почетный гражданин Одесской области». Это, кстати, тот редкий случай, когда «за» единогласно голосуют даже заклятые политические оппоненты… Насколько неожиданной была для вас эта награда и как вообще вы к этому относитесь?
— Я никак к этому не отношусь и еще недавно категорически отказывалась от любых наград. Хотя, есть разные ситуации. Если нам выписывает грамоту какая-то больница, которой мы помогли, то это нормально. А когда награждает власть – причем именно за ту работу, которую должна была сделать сама, то это очень странно.
Орден княгини Ольги я приняла, потому что мне позвонили из Киева знакомые, которые делают много хорошего для страны, попросили меня, сказали, что за мое награждение проголосовали все, это такая искренняя инициатива, и что орден дается за борьбу с ковидом. Ведь даже развитые государства не были готовы к такой ситуации и тяжело её проходили, что уж говорить про нашу страну, где помощь волонтеров была просто необходима. Поэтому я согласилась, но на само награждение не поехала, чтобы не участвовать в пафосном мероприятии. Мне обещали этот орден привезти.
Что касается звания «Почётный гражданин Одесской области», то, это конечно трогательная история. Диплом лежит у моих родителей – они в восторге, а я с юмором к этому отношусь. Мы долго смеялись, когда узнали, какие льготы полагаются Почетному гражданину. Например, бесплатное место на кладбище, мемориальная табличка, которую повесят на дом с текстом: «Здесь жил и работал…».
Мои сотрудницы сказали, что кто-то заколебается потом эти таблички вешать, так как мы постоянно переезжаем, у нас до сих пор не было постоянного места.
В общем, я отношусь к наградам больше с юмором, чем с каким-то пиететом, и никогда не пишу о своих награждениях в социальных сетях, не выставляю это напоказ.
С другой стороны, говорят, что такие награды помогают работе нашего фонда, так как для некоторых людей это является лакмусовой бумажкой, свидетельством того, что фонду можно доверять.
«В ПОЛИТИКУ НИКОГДА НЕ ПОЙДУ»
— Вы стали одной из немногих объединяющих фигур в нашем обществе, независимо от убеждений и политических взглядов. Наверняка многие политические партии хотят заполучить вас в свои ряды, возможно, провести в Верховную Раду. Признайтесь – предложения поступают? Как вы к ним относитесь?
— Конечно, меня звали и в местные депутаты, и в Раду — сразу нескольких партий. Но мне это неинтересно, поэтому я никогда туда не пойду. Один в поле не воин, а там, к сожалению, лишь единицы пытаются что-то сделать. Я считаю, что лучше быть на том месте, где я принесу пользу, чем стать в Раде эдакой «городской сумасшедшей». У меня есть знакомые депутаты, я много знаю об этой кухне изнутри и меня это абсолютно не прельщает. Тем более, что многие идут туда для решения либо своих вопросов, либо вопросов тех, кто за ними стоит. Мы же сами по себе, за нами никто не стоит, есть я, есть девочки, мы делаем того, что умеем.
— А что, если не политика, а госструктуры, тот же МОЗ? У нас ведь принято говорить, что в стране не хватает кадров, а ваш опыт в сфере медицины мог бы очень пригодиться…
— То же самое. Сейчас надо мной нет начальства. Я советуюсь с коллективом по тем или иным вопросам, но окончательное решение — всегда за мной. Именно я принимаю решение, чем заниматься, как заниматься, и я несу за всё ответственность. Работать в государственной системе я бы не смогла. Дело не в том, что я боюсь не справиться. Я не привыкла молчать, когда вижу неправильные действия, а система работает по своим правилам, и все мы знаем, каким. Прийти туда, чтобы не сработаться и через месяц уйти? Я ведь не буду подписывать незаконные тендеры, давать откаты и т.д. Тогда какой в этом смысл? В этой системе мало кто выживает.
«Я НЕ ХОТЕЛА СОЗДАВАТЬ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ФОНД»
— Давайте перенесемся на несколько лет назад к тому времени, когда возник фонд. Какую цель вы преследовали изначально?
— Скажу откровенно – особой цели не было. Просто 2014 год, началась война, и каждый мог как-то поучаствовать в том, что происходило в стране. Мы тогда уже были волонтёрами, у нас была группа на Одесском форуме, мы помогали старикам. А летом, 10 июня, позвонили из облгосадминистрации, сказали, что привезли в Одессу пятьсот детей-сирот из Луганской области, и спросили, можем ли мы помочь. Многие из детей были с одними пакетами – что успели схватить, с тем и поехали.
Этот день, 10 июня, мы и считаем рождением нашей команды, которая потом вылилась в фонд «Корпорация монстров». Однако, даже если посмотреть интервью того времени, мы всегда говорили, что вот сейчас это закончится, и мы разойдёмся по домам и снова будем заниматься своими делами.
Ну а в 2017 году всё это так закрутилось и достигло таких масштабов и размеров, что нужно было принять решение, что делать дальше. Ведь до этого даже средства поступали в «волонтерские кассы», которые, по сути, считались незаконными. Я не хотела создавать фонд, потому что к благотворительным фондам относилась с предубеждением. Но меня переубедили – и я согласилась, и для того тоже, чтобы изменить в обществе отношение к таким фондам, победить скептицизм и недоверие. Показать, что можно работать честно и открыто.
— Одно из ваших первых направлений – это ожоговые больные…
— Да, в шестнадцатом-семнадцатом годах мы начали эту работу. Тогда еще мы не были фондом, просто волонтерская инициатива. В 2016-м году сделали первую палату в ожоговом отделении. К сожалению, с ожогами дети лежат долго, несколько месяцев, и я вспоминаю разговор с тогдашним главой облздрава: мне говорили, мол, какая разница, в каких они палатах лежат, главное, чтобы их хорошо лечили. Но мы считали иначе – это же дети, причем в 90% случаях находящиеся там по вине родителей, и хочется, чтобы они лечились в нормальных человеческих условиях. А там был кошмар – всё серое, унылое, с потолка сыпалась штукатурка… Мы сделали ремонт, повесили красивые жалюзи, установили лампы-ночники, поставили телевизор, чтобы детки могли смотреть мультики. Получилось очень круто. Потом, через месяц, мы сделали ещё одну палату. А через несколько месяцев замахнулись уже на целое ожоговое отделение. Честно говоря, не думали, что нам это удастся, ведь там и операционная, и перевязочная, и реанимационные палаты, и детские, и взрослые палаты. Но люди откликнулись, процесс пошел. Два с половиной месяца мы практически жили в этом отделении, все вместе помогали строителям. И всё получилось, там сейчас очень красиво.
«НЕСМОТРЯ НА КОВИД, ДРУГИЕ ПРОЕКТЫ НЕ ЗАКРЫЛИСЬ»
— Сейчас вы в основном занимаетесь больными COVID-19. А остальные проекты, не связанные с пандемией, приостановлены? Или вам удаётся заниматься и другими делами?
— Нет, ничего не приостанавливалось. Если продолжить тему ремонтов, то сейчас, например, удалось полностью сделать ремонт в приемно-диагностическом отделении Детской областной больницы. Делали ремонт в травматологии, сейчас делаем ремонт в детской кардиологии. Там вообще не было санузлов, и детям приходилось из кардиологии ходить в другое отделение. Плюс делаем там новую ординаторскую. То есть, ничего не останавливается, единственное, что мы занимались бы этим в гораздо больших масштабах. Но пандемия, к сожалению, внесла свои коррективы.
— Наверняка, коррективы пришлось внести и в ситуацию с подаренным фонду памятником архитектуры на Французском бульваре – «дачу семьи Анатра», которую вы переименовали в «Замок монстров». Расскажите, что ждет это здание в будущем? В каком оно сейчас состоянии, помнится, там требовалась реставрация и ремонт?
— Да, это здание подарили «Корпорации монстров» в 2019 году. Ему больше сотни лет, оно в аварийном состоянии и находиться в нём невозможно. Примерная стоимость его ремонта и реставрации – 2,2 миллиона долларов. При этом нужно понимать, что там нельзя просто прийти и начать ремонтировать крышу или стену. Это памятник архитектуры, где ни один шаг нельзя сделать без документации и разрешений.
Мы поддерживаем здание, нам удалось залатать крышу, но дальше пока не двигаемся. Я его называю нашим самым тяжёлым реанимационным пациентом, и главное, чтобы он не стал паллиативным. Думаю, этот процесс растянется на годы, так как собирать средства на здания в Одессе очень сложно, тем более, что это колоссальная сумма.
Конечно, были предложения, были люди, которые хотели помочь, но при этом они ставили условия, на которые я не могла согласиться. Я хочу, чтобы в этом здании было «открытое пространство», хочу его отреставрировать, максимально сохранив аутентичность, а мне предлагали его перестроить, переделать… Понятно, что люди с большими деньгами хотят диктовать условия, а я не люблю, как уже говорила, чтобы надо мной кто-то стоял и указывал, что делать.
И все-таки весной планируем сделать проект реставрации перекрытий, укрепления фундамента — для этого нужно пройти кучу согласований. Ну а кроме того, сейчас мы строим офис рядом с «замком», на той земле, что нам подарили, и надеюсь, что через полтора-два месяца уже туда переедем, и станет легче. За «замком» ведь нужно постоянно ухаживать, и когда мы переберемся к нему рядышком, станет проще. Ну и потихоньку начнем собирать деньги.
«В НАШЕМ ОФИСЕ ВСЕГО ШЕСТЬ СОТРУДНИКОВ»
— Фонд «Корпорация монстров» в первую очередь ассоциируется с вашим именем, и мало кто знает, сколько у вас сотрудников, чем они занимаются… Расскажите о структуре фонда.
— Во-первых, у нас есть команда соучредителей. Это я, это Александра Тишейкина, Виктория Белая и Дина Казацкер. Мы много лет дружим, и когда создавали фонд, то приняли такое решение, чтобы поддерживать и контролировать друг друга. Но все-таки локомотив фонда – это я, и вся ответственность лежит на мне.
Кроме этого, у нас есть штатные сотрудники, которые постоянно находятся в офисе – их шесть человек. Почти все они бывшие волонтеры, которые с нами с 2014 года и долгое время работали бесплатно.
Плюс есть юристы, и три бухгалтера, так как объемы колоссальные. Но всё равно этого мало: хотелось бы, конечно, штат расширять. Нужен SMM-щик, который продвигал бы фонд во всех соцсетях, нужен и еще один сотрудник в офис… Но пока так.
— А часто ли вы сталкиваетесь с проверками деятельности фонда?
— Бывало. Особенно в прошлом году, когда мы вписались в историю с президентским «ковидным» фондом. Тогда к нам кто только не приезжал. Но в принципе к нам никогда вопросов не возникает. Я очень серьезно отношусь к отчётности — у нас всё открыто, приезжайте, смотрите.
«ПОМОЧЬ ВСЕМ МЫ НЕ МОЖЕМ»
— Понятно, что к вам обращаются сегодня абсолютно все. Как вы выбираете, кому помогать, а кому нет, и как вы вообще психологически восстанавливаетесь после вынужденных отказов людям?
— У нас очень много обращений с онкологией. Но мы ей не занимаемся. Да, это очень сложно. Вот только сегодня звонила девушка, у неё ребёнок с лейкемией, которая сразу сказала, что понимает, что мы не занимаемся онкологией, но ей больше идти некуда. Я ей объяснила наши правила, наш устав, и самое главное, потом подсказала, что делать дальше, ведь проблема и в том, что многие просто не знают, куда идти и к кому обращаться.
Но такие ситуации — часть моей работы. По поводу онкологии могут звонить и по 5-10 раз в день, а после отказа и проклинать нас… Но всем помочь мы не можем, это просто нереально, поэтому мы были вынуждены определить параметры, по которым мы берём людей в работу. Ведь бывают и такие случаи – мол, помогите срочно моему мальчику, ему нужна операция, необходимо поменять сустав. Спрашиваем, сколько лет, и узнаем, что мальчик уже не мальчик, а ему под сорок лет, а во-вторых, у него нет детей, и нет угрозы жизни и здоровью. Дело в том, что мы берём иногда взрослых, если от этого зависит жизнь их детей, как они будут жить, если родителей не станет.
В исключительном случае мы даже можем онкобольных взять, не на химию, а например, на операционное вмешательство. В прошлом году взяли женщину, старше 60 лет, у неё умерла дочь, и она сама воспитывала троих малолетних детей, своих внуков, а кроме этого, у неё на руках была пожилая мать. То есть, если её не спасти, то трое детей окажутся в детском доме, а старая бабушка — в доме престарелых.
Конечно, за каждым обращением чья-то судьба, и всё это очень сложно. Но мы прописали для себя определённые параметры для помощи, идём по этой схеме и в принципе большинство отсеивается даже на звонках.
Чаще всего девочки не ошибаются и отказывают по делу. Однако бывают случаи, когда я принимаю другое решение. Был такой случай с Катей и Игорем: на молодого человека упала кабина и он был полностью обездвижен. Все поставили на нем крест. Девушка приходила к нам раз десять, и я постоянно отказывала ей через своего сотрудника. Но в какой-то момент она добилась встречи со мной, я долго её слушала и поменяла своё решение. В итоге мы собрали почти за полгода больше миллиона гривен и произошло совершенно невероятное чудо — парень встал и пошёл.
Но это, повторюсь, очень редкий случай, когда мы выходим за рамки своих алгоритмов, которые мы разработали для отбора тех, кому сможем помогать.
«СИСТЕМА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ СГНИЛА ДО ОСНОВАНИЯ»
— Понятно, что людей, нуждающихся в помощи, очень много. А государство помогает очень мало. Что же надо изменить в стране, чтобы ваш фонд не был таким востребованным?
— В первую очередь нужно в корне изменить систему здравоохранения. Пока мы этого не сделаем, ничего не изменится. Это не значит, что все благотворительные фонды исчезнут – они существуют даже в развитых странах. Но это несопоставимая история. Там никто не собирает на шприцы, на кислородные концентраторы — это чёрная дыра, которая будет с нами бесконечно, до тех пор, пока не изменится система здравоохранения в Украине.
Когда речь идёт о том, что периодически нужно собирать на простейшее, то говорить о системных изменениях не приходится. Есть и улучшения – например, достаточно успешная реформа сферы первичной помощи, но это капля в море.
В целом, проблем в этой сфере миллион. Можно напомнить и такую морально-этическую проблему, когда многие врачи сами тормозят реформы, не хотят лишиться кормушки, и о том, что наши люди привыкли ходить и всюду класть врачам деньги в карман, что частная медицина по стоимости на сегодняшний день сопоставима с так называемой «бесплатной», гарантированном статьей 49 Конституции Украины… В общем, сфера медицины сгнила практически вся, до основания.
— Мы заговорили о врачах. Вам приходится в своей работе встречать таких медиков, которых раньше называли «кудесниками в белых халатах» или время профессионалов безвозвратно ушло?
— Конечно, я знаю многих совершенно фантастических врачей. Но и здесь необходимо разграничивать — перед нищей бабушкой может стоять врач, который скажет, что без тысячи-двух долларов он её оперировать не будет. Но при этом он может быть просто гениальным врачом… Здесь необходимо разделять профессиональные и человеческие качества.
Ну и конечно, пандемия показала, вывернула наизнанку всю эту ситуацию. Мы увидели, сколько у нас врачей просто купили дипломы, врачей, привыкших сидеть в поликлинике, выписывать какую-то бездоказательную чушь, умеющих «рубить капусту» и больше не умеющих ничего. Пандемия очень сильно вскрыла этот нарыв.
— Вы много говорили о проблемах медицины в Одессе и стали смертельным врагом для многих чиновников. При этом, не в последнюю очередь именно «Корпорация монстров» спасла одесскую систему здравоохранения от коллапса в первые волны пандемии…
— Изначально наша задача была проста — принести врачам «в клювике» то, что им было необходимо для лечения людей. И конечно, мне не приходило в голову, что мы в какой-то момент окажемся на их месте – что это нам самим придётся ездить по домам и подключать пациентов к кислороду, что нам придётся учиться работать с кислородными концентраторами, с СИПАП-аппаратами для искусственной вентиляции лёгких, читать анализы, смотреть снимки, разбираться в назначениях врачей… Колоссальное количество времени я на это потратила, огромное спасибо всем врачам, которые круглые сутки консультировали меня – для того, чтобы я смогла проводить первичную сортировку пациентов и понимать, кого нужно немедленно спасать, а кого еще можно придержать и лечить дома.
Потом начался этот жуткий трэш по 200-300 звонков в день — круглосуточно «помогите», «спасите жизнь», «посмотрите анализы», даже скорые и стационары начали посылать к нам. И я тогда очень сильно ругалась и с Максимом Степановым, и с Киевом, и с мэрией Одессы, и считаю своей заслугой, что добилась закупки кислородных концентраторов и того, что их стали выдавать людям на дом. Ведь до этого мне все говорили, что это невозможно… А Киев потом даже внес алгоритм выдачи концентратов на дом в протоколы лечения. Поэтому в данном случае мы гордимся своей заслугой, хотя нервов и крови чиновники попили много.
Или ситуация с техническим кислородом. Четыре месяца мы орали друг на друга на разных эфирах, я просила, требовала, умоляла его использовать, а нам доказывали, что им нельзя пользоваться больным. Прошло 4-5 месяцев, и они признали, что неправы, согласились и теперь он используется. Но сколько мы по их вине потеряли жизней за это время?
«МЫ УПУСТИЛИ ВТОРОЙ ШАНС НОРМАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА»
— Как вы считаете, в чем была причина полной неготовности нашей страны к пандемии в глобальном уровне? Дело в бюрократии, закостенелости, банальной тупости или в чем-то другом?
— У нас в стране просто всё на «авось». «Авось пронесет», а еще — привычка ничего не делать, и профнепригодность, и коррупция… Это так странно, ведь мы наблюдали за соседними странами, за Китаем, за Италией, у нас были все прогнозы, и числа, и даты; пандемия же в Украине не как гром среди ясного неба началась! На самом деле к нам коронавирус пришел одним из последних, мы запрыгнули в последний вагон, у страны была куча времени, чтобы подготовиться! И меня абсолютно убивало, что они не готовились, что отрицали, и даже летом 2020 года, когда уже было понятно, что осенью начнется большая волна — никто ничего не покупал. Я просила – ставьте кислородные станции, мне отвечали: та нафига они нужны? И только потом, отдам все-таки должное, в 2021 году, через полтора года система как-то раскачалась и заработала.
Знаете, возвращаясь к вашему вопросу, у меня в 2014 году, когда начались все эти события, появилась надежда, что наше общество вдруг проснулось, что наступил переломный момент, когда всё в стране получится… Не получилось.
А когда пришла пандемия, я почувствовала, что это тот второй шанс для того, чтобы страна пошла по другому пути. Если война для обывателей – «это где-то там», это далеко и не имеет к ним непосредственного отношения, то ковид коснулся напрямую каждого. И я надеялась, что люди начнут друг другу помогать, и вначале действительно был такой подъем – люди возили врачей бесплатно, кормили их, благодарили. Но всё это закончилось ровно через три месяца, когда люди свыклись с пандемией. В августе 2020 года я ехала по городу из больницы – там у нас пациенты подрались из-за кислородного концентратора – а Одесса гуляла, были толпы народу, Вышиванковый фестиваль, День Независимости. И вот этот диссонанс, когда в больницах пациенты дерутся за жизнь, а тут «гульки», парады, музыка, льется шампанское – и я поняла, что мы во второй раз провалили экзамен на человечность.
«ХОЧЕТСЯ ДУМАТЬ, ЧТО ВСКОРЕ ВСЁ ЗАКОНЧИТСЯ»
— Эксперты с осторожным оптимизмом говорят, что наступившая волна коронавируса должна быть легче предыдущих. И даже несмотря на то, что количество заболевших в сутки будет бить рекорды, к госпитализации и смерти приведет лишь малый процент из них. Это связано и с охватом населения вакцинацией, и с меньшей опасности штамма «Омикрон». Подтверждается ли эта точка зрения в Одесском регионе, стало ли меньше смертей, госпитализаций и тяжелых больных?
— Судя по той информации, которой я располагаю, то штамм «Омикрон», слава Богу, действительно менее тяжелый, чем «Дельта». Правда, против нас может сыграть тот факт, что самые уязвимые категории населения провакцинированы очень мало. Но у большинства он проходит легко, это не кислородозависимые пациенты, госпитализаций меньше, смертей тоже.
Особенность Омикрона в том, что пациент становится «тяжелым» в течение недели — десяти дней, и так как мы только вступили в эту волну, то где-то через две недели будет понятно, сколько людей будет госпитализировано. Условно, можно предположить, что койки будут заполнены где-то на 50% от осенней волны, и эти цифры позволят системе справиться, коллапса не случится. А ведь в ноябре ситуация была просто ужасной, мы превысили все возможные нормы. Добавочная смертность в ноябре 2021 года в нашем регионе составила 89%, то есть почти в два раза выше. И самое печальное, что большую часть этих людей можно было бы спасти. Ведь практически все госпитализированные, тяжёлые и летальные случаи — это невакцинированные люди. Кроме того, повторюсь, всплыл наружу профессиональный уровень семейных врачей. Это тоже катастрофа – их назначения и рекомендации были настолько не компетентны, что многие пациенты быстро становились «тяжелыми» и попадали в больницы уже в критическом состоянии.
Отдельно хочется сказать про вакцинацию. Сейчас уже весь мир располагает достоверными фактами и цифрами — вакцинированные пациенты болеют легко, в больницы попадают редко, а летальных случаев крайне мало. И все летальные случаи — это пациенты с тяжелыми хроническими заболеваниями. Даже по своей работе скажу — 95% наших подопечных, а это больше пяти тысяч человек, не вакцинированы. Ну, если нравится играть в рулетку со своей жизнью, то ладно.
А некоторые люди еще со спокойной совестью покупают сертификаты о вакцинации! Признаюсь, что у меня тоже есть знакомые, купившие себе сертификаты – и после этого они перестали быть мне близкими людьми. Это унизительно в первую очередь для самих себя. Ну а врачи, которые продают фальшивые документы – это за гранью.
Что будет дальше, сложно сказать. По прогнозам врачей, омикрон со своей высочайшей контагиозностью приведет к тому, что все мы заразимся и переболеем, но потом он должны сойти на нет, и если не появится какой-нибудь новый штамм, возможно, к августу пандемия может закончиться.
С другой стороны, боюсь, что вакцинация станет ежегодной, как прививка от гриппа и никуда от этого не деться. Кстати, за последние два года коронавирус практически вытеснил грипп из популяции, и потом, когда острая волна закончится, то грипп к нам вернется – и еще более сильный, чем раньше. В общем, это процесс бесконечный.
— Довольно странно, что в 21 веке приходится принуждать людей к вакцинации…
— Всё дело в необразованности людей. Такое ощущение, что у нас осталось только поколение «ТикТока», потребители поверхностной информации. Какая-нибудь дура снимает ролик о том, что после вакцинации к телу прилипают ложки и понеслось — 20 миллионов просмотров, лайки, перепосты, это кошмар.
Знаете, еще лет пять назад, когда поднимались какие-то темы, связанные с образованием, я возмущалась – мол, как можно заниматься этим, когда вокруг голодают и умирают люди. Но прошло время и теперь я четко понимаю, что единственное, чем надо заниматься в нашей стране — это образованием. Иначе мы никогда не выберемся из этой ямы. Так и будем бесконечно помогать детям в ожоговом отделении, попавшим туда из-за необразованности родителей, помогать коронавирусным больным, которые упорно не хотят вакцинироваться. Знаю одну женщину, которая уже похоронила от ковида и маму, и папу, но пришла к нам с пневмонией и рассказывала, что всех нас «чипировали».
— Какие у вас дальнейшие планы, если говорить глобально?
— У меня такое видение – идет война, мы не можем руководить боем, но как медсестры, ползаем по полю сражения, перевязываем и вытаскиваем оттуда тех раненых, кого ещё можно спасти — в надежде, что кто-нибудь этот бой наконец-то остановит. Другого пути я пока не вижу.
Сегодняшний собеседник агентства — Дмитрий Ковбасюк, депутат Одесского областного совета,юрист и общественный деятель, автор образовательных проектов для талантливых детей региона.
— Дмитрий, вы самодостаточный молодой человек, добившийся успеха в бизнес-сфере. А сейчас – еще и «новое лицо» партии «Слуги народа» в Одесском областном совете, как вам в этом статусе?
— В политике Одесского региона я не такое уж «новое лицо». Ведь этой деятельностью я занимаюсь седьмой год: 5 лет в Лиманском районном совете, и уже второй год в Одесском облсовете. При этом изначально у меня было высокое место в партийном списке «Слуги народа», но я получил большую поддержку избирателей в Лиманском районе, набрал много голосов на своём округе и поэтому прошёл в облсовет не по списку, а с округа. Это очень важно для меня в том плане, что люди поставили высокую оценку за ту работу, что делает для них наша большая команда.
— Сегодня принято ругать «Слугу народа» за многочисленные экономические и политические провалы в Украине, рейтинги партии падают. А вам, находящемуся внутри ситуации, кажется, что страна движется в правильном направлении или всё-таки критика в отношении партии справедлива?
— Президент Владимир Зеленский набрал 73% поддержки населения, это огромный кредит доверия. Он помог партии «Слуга народа» стать победителем парламентских выборов, создать монобольшинство в Верховной Раде. Поэтому естественно, что проигравшие используют любую возможность, чтобы раскачать ситуацию и делают всё, чтобы максимально снизить рейтинги «Слуги народа». И это абсолютно нормально в политической борьбе.
Но я абсолютно не разочарован в работе президента и его команды. Все видят, как в Украине строятся дороги, детские сады, школы, социальные объекты. Я не так давно ездил в Бердичев и убедился на собственном опыте, что вся дорога от Одессы до Бердичева просто идеальна, нигде не встретилось ни одной ямки. При этом еще пару лет назад проехать было практически невозможно.
Примеров таких, на самом деле, сотни. Несколько дней назад в Запорожье открыли самый большой вантовый мост в Украине, соединивший берега Днепра. На нашем Хаджибейском мосту открыли сначала одну новую полосу, затем вторую – и сегодня все с комфортом могут доехать из Киева в Одессу на отдых и наоборот.
— Всё, о чем вы говорите, касается проекта «Большая стройка», это топовая тема, к которой приковано внимание. А партию критикуют за другое – за отсутствие борьбы с коррупцией, невыполнение предвыборных обещаний…
- Я с этим не согласен. Ситуация в стране очень изменилась. В качестве примера, могу рассказать о строительной сфере, в которой работаю. Если раньше получить разрешение в ГАСКе было практически невозможно, то сейчас в приложении «Дія» это делается буквально за один-два дня. Построить частный дом — вообще не проблема. Если имеются должным образом оформленные документы на землю, то просто загружаешь их в «Дію», два-три раза крутишь головой перед камерой и на следующий день уже получаешь разрешение. Нужно понимать, что ГАСК всегда, при любой власти, был одним из самых коррумпированных ведомств — а теперь там коррупции нет в принципе!
То же происходит и во многих других сферах. С помощью той же «Дії» возможно получение любых справок, сейчас уже скоро можно будет прописаться за несколько минут – без долгого стояния в очередях, в ЖЭКах.
Или, например, подготовка документов к сделкам с недвижимостью, выписки, которые раньше делались месяц – и то, при условии, что человек «занёс» деньги. Теперь они быстро делаются в электронном виде через электронные сервисы и кадастровую карту. Таким образом победить коррупцию удается там, где из процесса удалили чиновников и они лично не общаются с людьми. То же самое мы имеем в сфере регистрации права собственности: подаёшь документы через ЦНАП и получаешь всё оперативно, даже не сталкиваясь напрямую с регистраторами.
— Вы сказали, что строить стало легче. Однако в Одессе с вами многие не согласятся. Наоборот, в последнее время бизнесмены жалуются, что сегодня главная проблема строительства – это трудности с получением градостроительных условий…
- В городе всегда намного сложнее получить какие-либо документы, чем в смежных с городом сёлах. Но очень важно понимать, что город — это не президентская вертикаль, это местное самоуправление. В ГАСКе коррупции уже практически нет, но градостроительные условия и ограничения выдают власти на местах. При этом в каждом населённом пункте ситуация разная — где-то документы выдаются проще, где-то сложнее. Но это точно не сфера ответственности президента. Да, он может инициировать масштабные проверки любых ведомств, но по опыту уже понятно, что лучше всего бороться с коррупцией, максимально уходя в электронный сервис и убирая «человеческий фактор».
— А как обстоят дела с «человеческим фактором» в облсовете? Вашей депутатской деятельности ничего не мешает, удаётся ли конструктивно решать вопросы в сессионном зале?
— Как депутат областного совета я занимаюсь тем же, чем и раньше – в частности, нашим образовательным проектом UFuture, большое время уделяю поддержке детей, поэтому вошел в комиссию по делам образования, спорта и молодежной политики. Деньги, которые выделялись по моим ходатайствам, были в основном направлены на молодежь. Например, за счет средств областного бюджета мы купили школьный автобус для Крыжановской школы, построили новую современную спортивную площадку (футбол, волейбол, баскетбол и воркаут) в Александровской школе, построили детскую площадку для детей помладше в Черноморском (Чабанке).
Могу сказать, что все вопросы в облсовете у нас сейчас решаются конструктивно, никаких политических конфликтов нет. Пункты повестки дня загодя прорабатываются на комиссиях, выносятся на сессию и голосуются. И скажу, что между работой в райсовете и облсовете разница только в масштабах задач и количестве людей, с которыми приходится работать.
— Какие цели вы поставили перед собой в 2022 году?
- Одним из моих приоритетов на этот год станет строительство Лесного бульвара в Фонтанке – это дорога к морю между селом и лесом, по которой сейчас практически невозможно приехать. Мы сделаем там полноценную дорогу, с тротуарами для пешеходов, при этом не зацепив ни одного дерева. Сделаем так, чтобы людям было комфортно там отдыхать, чтобы привлечь таким образом максимальное количество туристов в эту часть Одесской области. Многие местные жители в летний период сдают жилье отдыхающим, там есть мини-гостиницы и наша задача, чтобы туристы оставляли как можно больше денег в этом регионе, наполняя бюджет громады, который, в свою очередь, будет использоваться на развитие инфраструктуры и создание комфортных условий для людей.
Второй приоритет – это Новодофиновская школа, одна из лучших школ района, у которой при этом до сих пор нет спортивной площадки. Мы уже сделали проект, и в этом году там обязательно появится отличная современная спортплощадка.
— Вы стали лауреатом Национального рейтинга влиятельности «Элита Украины». Что для вас значат понятия «влиятельность», «элитарность»?
— Я считаю, что элита — это люди, которые могут изменить жизнь в стране к лучшему, поэтому своим примером, знаниями и возможностями делают всё, чтобы наша страна развивалась.
— Чем, кроме политики и депутатской деятельности вы живете сейчас?
— Я работаю в крупной компании «Ривьера Девелопмент», где у меня большая сфера ответственности – в основном по юридическому сопровождению, по общению с органами местной и государственной власти. Кроме этого, в свободное время я люблю играть в футбол, занимаюсь спортом.
— А вы задумывались о своем дальнейшем политическом будущем?
— Глобальных планов пока нет. Может быть, я снова буду баллотироваться в облсовет; может быть, если почувствую большую поддержку населения, и в вышестоящие органы власти. Но пока я об этом не задумываюсь, впереди еще много работы в облсовете.
Russian
English
Ukrainian