«Південний берег»: история одного волонтера

Рейтинговое агентство «ElitExpert» и Международный экспертный клуб начинает цикл публикаций о гуманитарных и волонтерских организациях Одесской области, чтобы вернуть к ним немного угасшее на шестом месяце войны внимание общества и возможно, привлечь тех украинцев, кто пока еще не вовлечен в волонтерское движение. Сегодня мы беседуем с одним из учредителей Благотворительного Фонда «Південний берег» Натальей Карташевой (Пранжу).

Наталья стала волонтером 3 апреля 2014 года, когда верные присяге украинские военнослужащие вышли из Крыма и прибыли в Одессу. Военные оставили там всё: дома, квартиры, вещи. Взяли только то, что помещалось в одну машину, в Одессе они нуждались практически во всем, вплоть до носков.

— Я увидела в Фейсбуке новость, что ребятам нужны утюг, вещи, еда, да всё нужно было. Как и все, я собрала, что смогла и привезла нашим военным и их семьям. Так я познакомилась с 36 бригадой.

Ездили с друзьями в части, видели, чего не хватает, да и сами солдаты просили, так как тогда с обеспечением было сложно. Покупали что могли, находили и привозили – так оно и пошло. Помогли одним знакомым, другим, подружились с семьями солдат с Крыма. Так и началось мое волонтерство.

 — Как появился Благотворительный фонд «Південний берег»?

— Я всегда работаю открыто и честно, а фонд как раз позволяет все фиксировать, вести отчетность и быть максимально прозрачной. Наш БФ открыл мой муж в декабре 2014 года, но мы тогда еще не были знакомы. Он в то время тоже много занимался помощью детским домам, многодетным семьям и армии в том числе.

В моём понимании волонтер — это связующие звено между армией и теми, кто жертвует деньги. Всё строится только на доверии. Военные в то время не всегда могли принять помощь, например продукты питания от незнакомых волонтеров. Мало ли кто эти люди и что они им привезли.

А в 2016 году, проработав в этой сфере больше двух лет, я увидела, что ситуация с обеспечением армии стабилизировалась и уже нет такой необходимости в нас. Кроме того, весь 2015 год я входила в группу «Сармат» при Минобороны, которая состояла из 20 волонтеров со всей Украины, и мы вместе и Министерством и ВСУ занимались налаживанием стабильного и постоянного обеспечения армии. Работали с закупками, ездили по бригадам, учили как писать заявки на получение нужного обеспечения, работали со складами.

И как раз за 2015 год мы наладили коммуникацию и логистику между армией на переднем крае и тыловыми подразделениями. Мне помог мой опыт работы в логистике и внешнеэкономической деятельности, чем я всегда занималась. И благодаря проделанной нами работе к концу 2015-го обеспечение армии вышло на новый уровень, уже не было проблем с питанием, одеждой, вооружением. Конечно, какие-то моменты где-то возникали, но они имели одиночный характер, а в целом ситуация выровнялась по сравнению с началом 2014 года. И я решила прекратить свою волонтерскую деятельность на тот момент.

Откуда берут волонтеры деньги на закупки?

В основном это пожертвование от людей и свои личные. С международными организациями работа ведется в большей степени по гуманитарной помощи для гражданского населения. В основном это медикаменты, продукты питания, вещи, много идет для детей, те же памперсы, детское питание. Работа волонтера заключается именно в том, чтобы найти то, что просят — у тех, кто это может предоставить. Ту же гуманитарку с Европы нужно доставить в Украину, распределить, проконтролировать. Мы просто связующее звено в этом процессе.

Что изменилось с 24 февраля?

С утра, когда уже стало понятно, что началась война, мне поступило куча звонков от моих друзей военных, потому что мы не прекращали общение с 2016 года, с некоторыми дружили семьями. Я отнекивалась до последнего, так у меня уже семья, ребенок, и нет того свободного времени, что в 2014-м.

Но муж на меня посмотрел и посмеялся, понимая — что я снова окунусь в это.

Первый месяц-полтора я помогала ребятам в армии, но лишь за свой счет, с друзьями, знакомыми. Ну а потом стало понятно, что средства заканчиваются, плюс у нас бизнес, нужно платить налоги, зарплаты сотрудникам — и тогда я написала пост в Фейсбуке: мол, ребята, я к вам с 2016 года не обращалась, но сейчас нужна ваша помощь. И люди откликнулись, 90% из них это те — кто помогал мне еще с 2014 года, знает меня лично и доверяет.

И важно то, что сейчас у большинства людей в головах все поменялось. Если в 2014 году для одесситов это все было далеко, то сегодня все по другому. Я когда езжу в Николаев к нашим ребятам с бригад, у меня потом пару дней совсем иное настроение — ведь ты видишь разрушенные дома и полупустой город. Слава Богу что у нас в Одессе относительно спокойно.

В чем разница между волонтерством в 2014 и 2022-м?

Ситуация тогда и сейчас очень различная. Например, много людей, которые в 2014 году мне помогали, донатили, сейчас пошли воевать. Крупный бизнес, который нам помогал – многие их сотрудники на фронте, и они помогают уже им. Кроме того, упали объемы работ, порты закрыты — ситуация кардинально изменилась по сравнению с 2014 годом.

Но, с другой стороны, сегодня практически в каждой семье кто-то или в ТРО, или в ЗСУ, и люди помогают своим же родственникам. Сейчас каждый второй стал волонтером. Плетут сетки, готовят еду, помогают пенсионерам, разгружают гуманитарку – это все и есть волонтерство.

Какие отношения сейчас в волонтерской среде между «своими»?

Как и в любой среде – семье, бизнесе, с соседями на лестничной площадке, всегда могут возникать недопонимание, склоки, но это жизнь, и ничего критичного на моей памяти не било.

По моему мнению, волонтерством может заниматься не каждый, нужно иметь возможность себе это позволить. Оставить ребенка на няню или бабушку, когда ты уезжаешь на весь день или даже несколько. В любом случае ты тратишь деньги семьи, нужно, чтобы родные это разделяли и понимали. Не все могут это себе позволить.

Я знаю многих людей, которые работают, живут обычной жизнью, но на выходных приходят помогать – плетут сетки, разгружают гуманитарку, упаковывают и распределять помощь. И это их вклад в нашу Победу, очень важный вклад.

Есть много моментов, где всегда нужна помощь на месте, и не всегда есть возможность людям заплатить. Хорошо, что у меня еще с 2014 есть знакомые, которые помогли со складом, автомобилями, а сотрудники мужа всегда помогают с разгрузкой и сортировкой гуманитарки. Но я прекрасно понимаю, что не у всех такая ситуация, кому-то сложнее, кому-то проще. Крупные фонды, у которых большие объемы, могут себе позволить заработные платы, бухгалтера, аренду. Я в целом справляюсь сама, так как у нас сейчас не те объемы, что в 2014 году. Кроме того, сейчас и я не готова тратить на это столько времени как тогда, у меня уже есть семья, дети – теперь они на первом месте.

Но я продолжаю заниматься волонтерством, так как есть люди, которые мне доверяют еще с 2014 года и могут помочь, и есть военные, которые меня знают и обращаются за помощью. Волонтер — это просто связующее звено, коммуникатор между дарителем, и тем, кто нуждается в помощи, и в этом всем самое главное – доверие.

Доверие к фондам и волонтерам

Сегодня ситуация отличается от 2014 года. Тогда это движение только начиналось, и люди не знали друг друга, не знали про фонды, про волонтеров – было понятное недоверие.

Сейчас процентов 90 волонтеров, это такие же, как и я, люди, которые работали в 2014 — 2016-х годах и возобновили работу после 24 февраля. Сегодня с доверием намного проще, меня многие знают, вся работа отображена в соцсетях, всё можно проверить. Я не думаю, что сегодня в этой среде много мошенников.

Кроме того, работать через фонд всегда удобней, война рано или поздно закончится, и тебя могут спросить, куда ушли деньги. У меня на всё есть акты приема-передачи, чеки, военным мы все передаем по актам, они это принимают у себя на баланс. Это и порядок, и доверие.

Кому вы помогаете сейчас?

Как я уже говорила, сейчас я получаю не те объемы помощи, как в 2014 году, так как уже нет столько свободного времени и возможностей, и в месяц мы получаем в среднем 2-3 микроавтобуса «Спринтер» помощи из Европы.

Первое – это медпрепараты, которые я передаю в несколько одесских больниц, где находятся раненные.

А для гражданского населения – это в основном продукты питания и средства гигиены, которые мы передаем Тарутинской ОТГ в область, там размещено много переселенцев, да и местное население тоже нуждается. С этой ОТГ мы работаем уже много лет. Хотели бы помогать в больших объемах, но нет возможностей.

Но главное направление для меня — это помощь ВСУ. Я долгое время сотрудничаю с Морским погранотрядом, измаильскими пограничниками – на сегодня основные потребности у ребят закрыты. Сейчас мы работаем с 35 и 36 бригадами, которые находятся на Херсонском направлении. Ребят я знаю с 2014 года, и как я шучу – с ними я свое волонтерство начала, с ними я хочу его закончить, обеспечив всем необходимым.

Так же благодаря тому, что сейчас в Украину зашло много крупных международных фондов, нам немного проще, фонды помогают ВСУ напрямую, а моя задача в большей степени — в коммуникации. Приходит от бригады заявка с перечнем необходимого – мне нужно найти фонды, которые могут это дать, состыковать их с руководством бригады, помочь решить вопросы по документам. Что-то может передать или изготовить бизнес на месте, тоже нужно проработать все моменты, что-то я беру на себя, исходя из возможностей и средств. Так и работаем – кризисный менеджер бригад ВСУ.

Что у нас впереди?

Многое зависит от наших с партнеров, от скорости и объемов поставок оружия. Но мы однозначно победим. Эта война артиллерии и ПВО, и мне жаль, что с 2014 года и мы и правительство очень мало уделяли внимания именно поддержке и обеспечению этих родов войск. В первые месяцы войны у ПВО была острая нехватка практически всего, но сейчас ситуация выровнялась. Кроме того, ребята с ПВО уже имеют хороший боевой опыт, о чем мы можем судить по количеству сбиваемых ракет. И за это им огромное спасибо.

Хочется, чтобы мы меньше теряли наших людей, меньше разрушались наши города и дома. Очень страшно потерять близких, остаться без дома, потерять всё.

Последние месяцы, общаясь с большим количеством разных людей, которые помогают, волонтерят, на фронте – и я вижу одно, люди живут Украиной, живут нашей Победой.